В смятении Энди отпустила створку жалюзи и с минуту стояла у двери, решая, открывать или нет. Она-то надеялась, что он уже убрался из города. Что ему тут нужно? Разве они не все сказали друг другу?
— Может, откроешь? — сказал он через дверь. — Я все равно не уйду.
— Ну чего тебе еще? — проворчала Энди, отпирая дверь. По лицу Саймона блуждала улыбка. — Что ты хочешь? — Энди откинула с лица спутанные после сна пряди волос. Она даже не успела причесаться, и ей на это было плевать.
— Вот решил узнать, не хочешь ли ты пойти куда-нибудь пообедать. Но вижу, не хочешь, — с легкой насмешкой в голосе констатировал он.
Зевнув, Энди снова уселась на софу и, подтянув к себе ноги, подсунула их под подушки. Пижамные штаны и футболка не оставляли сомнений в ее намерениях.
— Скорее всего нет, — подтвердила она, хмуро глядя на Саймона. — Я еще даже не завтракала. Спасибо за приглашение. Так чего тебе?
Саймон пожал плечом:
— Сводить тебя пообедать. Больше ничего. Ну да, как же, так она и поверила.
— Ведь ты, наверное, просто так и вздохнуть не можешь, у тебя во всем скрытый умысел.
— Главное — выжить. — Он поднял голову и принюхался. — Кофе свежий?
— Более-менее. — Энди бросила взгляд на часы: оказывается, она продремала дольше, чем полагала. — Час назад варила, значит, еще не совсем остыл. — Еще чашечка не помешала бы и ей самой. Поэтому она встала и отправилась на кухню. — Тебе какой? — крикнула она оставшемуся в гостиной Саймону, открывая буфет и доставая оттуда еще одну чашку.
— Черный, — прямо за ее спиной раздался его голос, и Энди, вздрогнув от неожиданности, чуть не выронила чашку, но Саймон, предупреждая неприятность, схватил ее за руку. Энди тут же высвободила руку и, сняв кувшин с подогрева, налила им обоим кофе.
— Все-таки старайся оповещать звуком о своем передвижении, — резко проговорила она.
— Могу свистеть.
— Все, что угодно, только не подкрадывайся незаметно. — Она была взволнована больше, чем ей хотелось бы показать ему. Этот момент ей живо напомнил, как Саймон внезапно возник у нее за спиной на балконе пентхауса и прямо там же занялся с ней сексом, даже не повернув к себе лицом для поцелуя. Тогда он ясно дал ей понять, что она для него не более чем задница. А уж она, дурища, к тому времени, испытав благодаря ему неземное наслаждение, размечталась, что он возьмет ее с собой. Унижение от его отказа Энди до сих пор вспоминала с отвращением.
Она поставила чашку и, чтобы успокоиться, сделала медленный вдох.
— Думаю, тебе лучше уйти, — расхрабрилась она. — Я хочу, чтобы ты ушел.