— Прошу вас, присаживайтесь. — Агент Коттон указал ей на довольно обшарпанный стул. — У вас, кажется, имеется информация относительно некоего Рафаэля Салинаса?
Скрытничает, подумала Энди, боится показать свои карты, прижимает их к груди. Еще немного — и сам уже не сможет их разглядеть. Коттон хотел, чтобы Энди первая сделала шаг. Что ж, она не против.
— Мое имя не Пирсон, — призналась Энди. — Я Андреа Баттс, а раньше звалась Дреа Руссо. Я два года прожила с Рафаэлем Салинасом.
Энди заметила на лице Коттона изумление, прежде чем он успел его скрыть. Агент потрясенно уставился на нее.
— Тогда я была блондинкой и носила длинные волосы с завивкой, — подсказала она.
— Одну минуту, — остановил ее Коттон и, взяв телефонную трубку, набрал внутренний номер. — Дреа Руссо у меня в кабинете, — сказал он кому-то и положил трубку.
Воцарилось молчание. Энди не представляла, сможет ли она хоть чем-то быть полезной ФБР или они ей, но начинать, во всяком случае, следовало именно с этой конторы. Выступать в качестве приманки имело смысл только в том случае, если за ловушкой кто-то наблюдает, иначе приманка может стать просто добычей. Неизвестно, справится ли она с Рафаэлем, но попытаться стоит.
Наконец дверь открылась, и в кабинет вошел человек с соломенными волосами.
— Мисс Руссо, — обратился он к ней, — я спецагент Брайан Халси. Теперь делом Салинаса занимаюсь я. Не согласитесь ли пройти ко мне в кабинет?
Энди помедлила и, слегка склонив голову набок, внимательно оглядела его. Прежде чем войти в кабинет агента Коттона, он даже не постучался, а на слове «теперь» сделал совсем ненужное ударение, явно желая обратить на этот факт особое внимание агента, занимавшегося этим делом до него. Офисные интриги, догадалась Энди, с демонстрацией чувства собственного достоинства и силы. Однако агент Коттон сохранял полную невозмутимость и благодушное выражение лица — ни признака самолюбия или тщеславия.
— Нет, — слегка растягивая слово, ответила Энди. — Я буду говорить только со спецагентом Коттоном.
— Вы меня не так поняли, — возразил спецагент Халси. — Агент Коттон этим больше не…
— Я все прекрасно поняла, — холодно перебила его Энди. — Английский — мой родной язык, и в моем лексиконе достаточно слов. — Английский был не только ее родным, но и единственным языком, которым она владела. Но ему это знать было не обязательно.
Лицо агента стало пунцовым.
— Прошу прощения. Я вовсе не имел в виду…
— Что я дура? Ничего-ничего. На мой счет многие мужчины ошибались. — Энди послала ему такую сладкую улыбку, что присмотрись он к ней внимательнее, у него бы кровь застыла в жилах. Он был очень похож на Рафаэля Салинаса.