– Ясно, – нахмурился воевода. – Когда маньчжуры будут тут?
– Трое суток, – отчеканил прапорщик и добавил:
– Но они вряд ли пойдут нахрапом, товарищ майор. Встанут лагерем за сопочкой, там и берег удобен. – До неё четыре с лишним километра, – задумался Матусевич.
Двое суток спустя
Долгий путь до пределов врага Цин подходил к концу. Варвары снова взбунтовались. Опять непорядок на севере империи. Только недавно был разбит враждебный государству Цин туземный вождь Бомбогор и оставлены на две зимы небольшие гарнизоны с чиновниками, чтобы помочь нашим ставленникам из варваров управлять над ближними землями. Этот Балдача должен был сдерживать агрессивные поползновения мелких туземных вождей и вовремя атаковать их, дабы они не устраивали волнений близко к пределам Цин. Но нет, этот неспособный к управлению варвар, при первой же угрозе прибежал в Нингуту. Тут он принялся жаловаться местному чашаню* на какого-то дахура, который забрал у него пару городков.
– Он ничего не сделал сам! – сердился заместитель мукденского дутуна* Лифань. – Балдача должен был сам разбить этого выскочку!
– Значит он нам более не нужен, – прикрыв глаза, еле слышно проговорил стоящий рядом с Лифанем чиновник, гун первой степени, посланный амбанем* Мукдена в этот поход усмирения северных варваров. – Найдётся другой варвар, более умный.
– Который бы сделал так, чтобы мы не отвлекали силы на никчёмного врага, – добавил второй чиновник.
Разведчики из числа преданных варваров докладывали, что городок, основанный новым амурским князем на месте временной заставы маньчжур, находится в одном конном переходе. Вскоре, заметив обещанный туземцами широко раскинувшийся на берегу по левую руку луг, Лифань приказал рулевому править к берегу. Флотилия постепенно собиралась у места высадки, корабли скреплялись между собой, настилались мостки.
– Хорошее место для лагеря, – огляделся военачальник.
Пока начиналась высадка войска Лифаня, его небольшой, в пятьдесят всадников, кавалерийский отряд был послан в ближнюю разведку. Надо было немедленно показать туземцам присутствие тут маньчжур, дабы те устрашились. Ведь ещё ни разу варвары не выдерживали силу имперского оружия. Верных туземцев Лифань отправил занять ближний к лагерю лес, отстоящий на добрую пару ли* от берега. Нужно было обезопасить место лагеря его войска. А то бесчестные варвары могут напасть в момент, когда воины не готовы к бою. Прошло лишь несколько мгновений после того, как кавалеристы Томгуня скрылись за сопкой, как в голове заместителя дутуна громом отдались залпы множества аркебуз. Маньчжур сразу понял, что это стреляли не корейцы из его отряда, только взбирающиеся на вершину сопки по пологому склону, неся значок и знамя отряда. Вскоре послышался далёкий лязг железа и гневное ржание коней. Военачальник оторопел, ещё не все его воины высадились на берег, а его отряды уже подвергаются атаке врага. Он, конечно же, уже знал, что у северных варваров есть аркебузы, но столь частые выстрелы, звучащие за сопкой, заставляли его сердце сжиматься от гнева.