— Здоров, Сань, — важно и покровительственно поздоровался он со мной. — Кого завалил?
— Того, за кого сто пятьдесят золотом. Давай отсчитывай.
— Уверен? — с неискренним сомнением спросил Ванька.
Я не ответил, забрался в кузов, бухая тяжёлыми высокими ботинками по металлическому полу, и начал распускать бесконечные петли верёвки, стягивающей брезент. Сидор с Ванькой не вмешивались и лишь наблюдали за процессом. Подошли даже двое урядников, заступивших уже на смену и теперь проявивших здоровое любопытство.
Минут за пять мне удалось освободить свёрток от верёвок, и я откинул брезент.
— Ох… ити-ить…
— Твою мать!
— Ой-ё-ё…
Нечто подобное протянули все присутствующие, каждый на свой лад. Действительно, было с чего поразиться. Тварь, лежащая в кузове моей «копейки», больше всего напоминала смесь бабуина-переростка и тигра. На первого она смахивала статями, на второго — размером, расцветкой и калибром клыков и когтей. Кроме того, от твари шёл заметный след магии. Если кто умеет это чувствовать, конечно. Похоже, что тварь происхождения скорее магического, чем естественного. Побаловался кто-то, вывел её.
В груди твари было три здоровых дыры от сегментных пуль из дробовика, голова дважды прострелена из револьвера. Контроль. Из ран вытекла какая-то бурая густая кровь, от которой и шёл этот тяжёлый трупно-гнилостный запах. Пока тварь жила, никакой особой пахучестью она не отличалась. Сейчас кровь уже свернулась, из чего следовало сделать вывод, что воскресать чудовище не будет.
— Это тот самый, что скот и пастухов за Выселками порвал? — спросил один из урядников.
— Он самый, — согласился я. — Иван, где деньги?
Ванька стоял, глядя на зверюгу и открыв рот, так что мне даже пришлось пихнуть его в бок. Он спохватился.
— А где я их возьму в такое-то время? — громко завозмущался он. — Приходи с утра, когда голова в управе будет, к нему иди, и он скажет, платить или не платить.
По такой Ванькиной словесной суете я сразу понял, что, во-первых, ему лень выписывать вексель, во-вторых, он перестраховывается и, в-третьих, пытается спихнуть решение финансового вопроса на начальство. Такие мысли надо пресекать в зародыше.
Я ничего не ответил, а лишь натянул на руки толстые резиновые перчатки, валявшиеся у меня в кузове, ухватил мёртвого «бабуина» за мускулистую конечность, покрытую свалявшейся рыжей шерстью, и потащил его к краю кузова. Ванька сразу заподозрил неладное и заголосил:
— Ты… ты чего делаешь, а?
— Выгружаю добычу, — строго заявил я, глядя ему в растерянные глаза. — Ты что думаешь, я эту вонючку буду в кузове хранить до завтра? Тут у вас полежит, вы налюбуетесь вволю, а с утреца я подойду. Во сколько, говоришь, голова на службе будет?