— Папа!.. — остолбенела Дина.
— Дочка! — ответил Сметанин шутливо. — Вот тебе на! Я думал, она отцу обрадуется без памяти, а она словно на змею наступила.
— Господи! Конечно же я вам рада, страшно рада… Но каким образом вы могли здесь очутиться?
— Индия — страна чудесного, голубушка! Телепатическое явление… Может быть, я за тысячу вёрст где-нибудь в этот момент помираю, а с тобой беседует мой фантом!
— Фу какие вы глупости говорите!
— Отчего же? Наш профессор, или доктор, или колдун, чёрт его знает, кто он, уверяет же, что это возможно.
— Перестаньте! — перебила Дина, целуя жёсткую, давно не бритую загорелую щёку отца. — Вы знаете, я не люблю, когда так шутят. Каким образом вы здесь очутились… в Дели, в вагоне? Ведь минуту тому назад вас здесь не было!
— Ну уж… минуту! Ты, матушка, так увлеклась своей командой, что тебе часы за минуту кажутся… Я тут битых четверть часа сижу, всё дожидаюсь, когда дочка соблаговолит родного отца заметить… А очутился я весьма просто. Был в Гейдерабаде по делам. Оттуда, чем ехать прямо на Агру, дай, думаю, дочку проведаю, крюк-то не дюже большой. Только что приехал. Спросил кофе, сел в стороне. Думал побриться да к твоей старой вобле с визитом ехать… Глядь — вы сами! Думал, заметишь. Куда там! Ну, думаю, и слава Богу… А то разлетишься к такой компании, да в таком виде, только дочку сконфузишь… Скажут, вот, мол, пыль пускала в глаза, что отец богач, а он у неё в шофёрах служит… Так-то! Приказал арапу саквояж в тот же вагон, где и ты будешь, поставить, прошёл раньше тебя, да вот тут по соседству и сидел… Только и всего.
— Но как же я вас не заметила, папа?
— В купе-то я после тебя вошёл.
Дина посмотрела на отца и весело расхохоталась.
— Господи! Папа! Вы решительно не можете жить без приключений и сюрпризов… Если бы я была такой молоденькой, как вы!
— Да уж известно, тебе годов «после дьявола седьмая тысяча»… Оно и видно! Ишь, ты от большой старости целую бригаду словно на маневры собрала. А зато своего отца родного забыла!..
— Ох, папочка! Если бы вы знали, как они мне все надоели!
— Толку-уй!.. Да что это, детка, в самом деле ты как будто осунулась, побледнела? Уж и взаправду не влюбилась ли?
— Папочка! Да в кого же здесь влюбишься? Один смешнее другого.
— Как в кого? А тот жилистый, что рядом с тобой на вокзале сидел! Это что, брат, что ли, твоей приятельницы? Меня бы одни зубы его с ума свели… Не то что рупию, а и доллар шутя перекусит… Нет, серьёзно, Дина… как ты себя чувствуешь?
— Отлично, папа… Жара только томящая здесь, особенно когда ветер с пустыни. Прямо ужас! У нас, в Бенаресе, и то всё-таки лучше.