Беляев окончательно смутился:
— Но, право, мне так неловко.
— Никаких разговоров!.. Что за «неловко»? Диди! Что же ты своего героя не приглашаешь?..
— Разве вам так неприятно погостить у нас? — обратилась к Беляеву Дина, успевшая наконец справиться со своим волнением и смотревшая на него полным ласки взглядом своих серых лучистых глаз. — Вы знаете, вы у нас в обществе прямо сенсацию произведёте. Нет среди наших знакомых ни одного человека, которому я бы ни описала вас самыми яркими красками.
— Я боюсь стеснить вас.
— Нас? Стеснить? Да у папы огромнейший дом, в котором кроме прислуги живут двое: я и папин секретарь… Папа не в счёт, так как он носится всё время как ветер, с одного конца полуострова на другой… Несколько часов назад я была поражена встречей с ним не менее, чем с вами. Или вы хотите, чтобы наша встреча снова окончилась теперь железнодорожным крушением? — лукаво закончила она.
— Типун тебе на язык! — весело перебил Сметанин. — Какие тут могут быть разговоры! Да разве он посмеет отказаться? Говорите, посмеете?
— Нет, не посмею! — согласился наконец, улыбаясь, Беляев.
— Вот и отлично! — захлопала в ладоши Дина. — Давайте квитанцию.
— Зачем вам моя квитанция?
— Затем, чтобы получить вещи вместе с нашим багажом и положить в наш автомобиль… он очень большой.
Беляев расхохотался.
— Ну, я всё-таки позволю себе остаться по этому поводу при особом мнении. Несмотря на грандиозные размеры вашего автомобиля, я сомневаюсь, чтобы он справился с моим багажом.
— Что же вы, железнодорожный мост с собой везёте? — перебил Сметанин.
— Чуть-чуть поменьше! — возразил новый знакомый. — У меня с собою квитанция на аппарат «Блерио» с двумя парами запасных крыльев. Всё это запаковано в одном ящике.
— Н-да! — согласился старик. — Эта порция, пожалуй, и для моей машины слишком сильна, вернее — громоздка… Ну так что ж? Багаж вы на грузовике в ангары отправьте, а сами с нами… Вы, стало быть, на состязания к нам?
— Да! — ответил пассажир и, достав из бумажника пару карточек, протянул их Сметаниным.
Дина с любопытством поднесла к глазам узенький кусочек картона, на котором значилось: «Гастон Дютруа. Пилот-авиатор. Лос-Анжелес. США».
— Ах! Вы сейчас из Америки? — заинтересовался Сметанин.
— Да! Я получил пилотский диплом в Лос-Анжелесе… всего месяц назад…
— Гастон Дютруа! — разочарованно протянула Дина, опуская на колени визитную карточку. — Какой же вы Гастон? Разве вы француз?
— По бумагам я — Гаврский уроженец Гастон Дютруа, механик, имеющий весьма солидные связи… Например, в Роттердаме у меня родная сестра замужем за… парикмахером. Впрочем, к стыду моему, должен сознаться, что я ни разу в жизни не видал не только своей родной сестры, но даже почтенной мадам Дютруа, бывшей моей родной матерью, не говоря уже о папе Дютруа.