Судебное слушание перенесли на следующий день.
Некоторые говорят, что благодаря подобным переносам порой решается судьба процессов. Мол, у присяжных крепко отложится в памяти прямой допрос. Все это ерунда. У любого процесса есть определенный «жизненный цикл». Если в таком развитии событий есть светлая сторона, то не следует забывать и про темную: Флер Хиккори получил дополнительное время для подготовки к перекрестному допросу. Так уж работает суд. Как ни крути, плюсы уравновешиваются минусами.
По мобильнику я позвонил Лорен Мьюз:
— Есть что-нибудь?
— Я над этим работаю.
Я отключил связь и увидел, что пришло голосовое сообщение от детектива Йорка. Я так и не решил, что делать с миссис Перес и как расценивать ее ложь о шраме Джила. Если бы я припер ее к стенке, она могла бы заявить, что все перепутала. Прошло столько лет, она не замышляла ничего дурного.
Но почему она солгала?
Искренне верила, что перед ней тело не ее сына? По этой причине? Мистер и миссис Перес допустили эту ошибку, поскольку не могли представить, что их Джил не погиб двадцать лет назад, а где-то жил все эти годы? Не могли поверить своим глазам?
Или лгали сознательно?
Но прежде чем вновь встретиться с ними, мне требовалось вооружиться фактами. Найти убедительные доказательства, что в морге лежал труп Джила Переса, который юношей пропал в лесу вместе с моей сестрой в ту самую ночь, когда погибли Марго Грин и Дуг Биллингэм.
Йорк оставил такое сообщение: «Извините, что у меня ушло так много времени на сбор информации. Вы спрашивали насчет Райи Сингх, подружки убитого. У нас есть только номер ее сотового, поверите вы или нет. Короче, мы ей позвонили. Она работает в индийском ресторане на автостраде номер три около тоннеля Линкольна. — Далее следовали адрес и название. — Она должна быть там весь день. Если узнаете что-нибудь о настоящей фамилии Сантьяго, свяжитесь со мной. Пока мы можем сказать, что под этой фамилией он жил некоторое время. Шесть лет назад отметился в Лос-Анджелесе. Ничего серьезного. Позже еще позвоню».
И что я мог из этого извлечь? Не очень много. Я направился к моему автомобилю и, собравшись сесть за руль, понял: что-то не так.
На водительском сиденье лежал конверт из плотной коричневой бумаги.
Я знал, что конверт не мой. Помнил, что не оставлял его в салоне. И я всегда запирал дверцы.