Вся остальная «группа» Варвары входила в группу смертников Гвиадова, то есть питательного груза для рептилий. Людей, когда-либо пытавшихся покончить с собою, не будут искать слишком упорно, и в этом и крылся наглый расчет драконов.
Прошло несколько дней и однообразных ночей, залитых мертвенным неоновым светом, и каждые новые сутки умножали ее тревогу и тоску, и Варвара решилась на бунт.
– Вот что! Я должна увидеть Стаса! Сейчас же! Немедленно!
Она ворвалась в кабинет Гвиадова, оттолкнув охранника-клона с каменным, ничего не выражающим лицом:
– Я выполнила все условия договора и требую свидания!
Гвиадов стремительно поднялся ей навстречу, точно толстая черная гюрза развернула свои кольца:
– Хочу! Требую! А вы уверены, что объект ваших желаний также хочет видеть вас? Может быть, он не помышляет ни о каких свиданиях под конвоем?
– Если встреча не состоится, я отказываюсь от участия в проекте!
Она давила на Гвиадова в последнем отчаянии, и выходило не очень убедительно.
– Хорошо. Я попробую пробить этот вопрос, – нехотя пообещал Гвиадов. – Но если подобная выходка повторится, пеняйте на себя.
Через час в дверь ее модуля постучали. Варвара вынула из-под подушки кованый гребень, свой единственный талисман, с почернелыми от времени, но все еще острыми зубцами. «Голем», одетый в черную униформу, проводил ее на первый, самый верхний этаж подземной пирамиды: тот самый, где ее допрашивали «по телевизору».
В отличие от других помещений этот зал был выше поверхности земли. За решетками окон тлела угрюмая вечерняя заря.
Бесшумно ушла в стену внутренняя дверь. Варвара обернулась на шелест упругих полузвериных шагов и рванулась навстречу Воскресшему, едва не сбив его с ног. Она с радостным изумлением всмотрелась в его лицо, узнавая и не узнавая… На этот раз он был одет в черный костюм-спецовку, но был босой и без головного убора, обязательного для всех работников базы, и только коснувшись пальцами острого, шероховатого позвонка в основании шеи, Варвара окончательно поверила, что снова видит его.
Воскресший сделал предупреждающий жест и осторожно развел ее руки. Варвара нервно оглянулась, выискивая камеры слежения. Конечно же за ними подсматривают, а она ликует, как соскучившийся щенок. Она торопливо села на офисный диванчик и сложила руки на коленях, на языке жестов эта безмолвная фраза означала смиренное внимание и вынужденную покорность.
– Скажи, Стас, ты тоже в плену? – шепотом спросила она.
– Нет, я здесь добровольно, – сухо ответил Воскресший.
– Так ты работаешь на них? – со смесью брезгливости и удивления спросила Варвара.