Пришло время поставить Роду на место, решил он. И сделать это не в воображении.
— Отлично. Вот что я тебе скажу. Во-первых, я устал от твоих угроз увольнения. Если ты не счастлива здесь, не счастлива под моим руководством, тогда иди.
Она вспыхнула.
— Твоя мать никогда…
— Я не моя мать. Это понятно? Я управляю «Вестником». Я управляю им вот уже почти четыре года, и рассчитываю задержаться на этом месте. Смирись с этим.
Теперь в ее глазах появились слезы, а так как Флинн считал слезы грязным оружием, он постарался их игнорировать.
— Что-нибудь еще? — спросил он холодно.
— Да ты еще читать не научился, а я уже здесь работала.
— Может в этом и заключается проблема. Тебя больше устраивало, когда во главе стояла моя мать. Теперь ты предпочитаешь думать обо мне, как о временном заместителе, некомпетентном для этой должности.
Нижняя челюсть Роды отпала вниз в немом шоке.
— Я не считаю тебя некомпетентным. Я просто думаю…
— Что мне стоит держаться подальше от твоей работы. — Его голос смягчился, но выражение лица оставалось бесстрастным. — Что я должен делать то, что ты мне говоришь. Этого не будет.
— Если ты не думаешь, что я делаю хорошую работу, тогда…
— Сядь, — велел он, когда она начала подниматься. Он знал ее тактику. Она вылетит из его кабинета, будет швырять вещи и сверлить его взглядом через стекло, а потом в очередной раз достанет его в самый неподходящий момент.
— По счастью, я думаю, что ты делаешь хорошую работу. Но это не имеет никакого значения, если ты не уважаешь мое мнение или сомневаешься в моих способностях управлять этой газетой. Полагаю, это тяжело для тебя, так как ты журналист, а мы — единственное печатное издание в городе, и во главе стою я. И не похоже, что в ближайшем будущем что-либо изменится. В следующий раз, если я попрошу двенадцать дюймов, так дай мне твердые двенадцать дюймов, и у нас не будет проблем. — Он постучал карандашом по поверхности стола и спокойно выдержал ее изумленный взгляд.
Пэрри Уайт,[19] размышлял Флинн, провернул бы это дело лучше, но и он неплохо справился.
— Что-нибудь еще?
— Я собираюсь взять отгул на оставшуюся часть дня.
— Нет, не возьмешь. — Он повернулся назад к своей клавиатуре. — Статья должна быть на моем столе к двум часам. И закрой за собой дверь, когда будешь уходить.
Флинн вернулся к своей статье и порадовался, когда услышал вместо громкого хлопка двери легкий щелчок. Он подождал тридцать секунд, потом немного подвинулся в своем кресле, чтобы взглянуть через стеклянную стену. Рода сидела за своим столом, как парализованная.