Ильтар поднял вверх остатки челя.
— Ну, славные воины, кто видел такое? — громко произнес он, перекрывая шум и вопли. — Воистину Альрит-прародитель вернулся в Хайру! Кто же рискнет принять его в свой Дом?
В затихшей было толпе снова раздался гул. Постепенно Одинцов различил, что на этот раз хайриты выкрикивают имена своих кланов, и два из них — «Осс» и «Карот» — звучали явно громче остальных.
Ильтар, прислушавшись, довольно кивнул и снова поднял руку, призывая к тишине.
— Мать Эльса, моего брата, была из Дома Осс, — рассудительно заметил он, — и Дом этот имеет право требовать, чтобы наш родич с юга вошел в его врата и сел у наших очагов. Но Эльс — мой брат, — на этот раз Ильтар так подчеркнул это «мой», что ни у кого не оставалось сомнений, какое хайритское племя могло породить подобного удальца. — И я, властью, данной мне старейшинами Хайры, решаю: Эльс станет сыном Дома Карот, но будет водить в бой сотню Дома Осс. — Он обвел взглядом круг воинов, и казалось, что глаза его остановились на каждом из сотен внимательных лиц. — Вы согласны?
Дружный боевой клич подтвердил это соломоново решение.
Ильтар повернулся к Одинцову и положил руку на его плечо:
— Эльс Перерубивший Рукоять, воин Дома Карот, вручаю тебе осскую сотню. Людей, животных, оружие и обоз с припасами примешь через пятнадцать дней во время погрузки на плоты.
Он подтолкнул Одинцова к краю площадки, где их ждал Чос. Хайриты, громко переговариваясь и жестикулируя, начали расходиться.
По пути к шатру вождя Одинцов размышлял о новом повороте в своей судьбе. Похоже, он мог теперь не опасаться возвращения в Айден и гнева бар Савалта; вряд ли Страж Спокойствия рискнет затеять ссору с хайритами накануне похода. Так что угроза пыточной камеры становилась весьма проблематичной; все, что могло ему угрожать, — убийство из-за угла. Не первая попытка в его жизни! Они всегда кончались большими неприятностями для тех, кто шел на такой риск.
Наконец он поднял голову и взглянул на Ильтара:
— Я не понял, родич, что кричали воины в первый раз. Кажется, Альрит? И ты тоже упомянул про него… Почему?
По губам вождя скользнула мимолетная улыбка.
— Ах, Эльс, Эльс… Неужели мать не рассказывала тебе наших преданий? Не пела наших песен? Или ты все позабыл? Альрит — наш прародитель. Трудно судить, был ли такой человек или нет, но если в сказках о нем есть хотя бы четверть правды, я не решился бы встретиться с ним в бою… будь у него в руках даже простая палка. — Он покачал головой, затем хлопнул Одинцова по спине тяжелой ладонью. — Тебе надо стать настоящим хайритом, брат. Ведь ты, похоже, так и не понял, что совершил сегодня.