Громов облизнул пересохшие губы и бросил:
— Зови!
— Ты с ним беседуй, а я посижу в сторонке, посмотрю, послушаю, — отодвинулся в угол Маралов. — Пару вопросиков, конечно, задам, но не сразу, не в лоб.
— Добро. Только ты не пережимай. Помни, что Крайс нам нужен любой! Немецкий он немец или русский — все равно. Стоп! — остановил он сам себя. — Что я мелю? Как это — немецкий немец?
— А что? — хохотнул Маралов. — Разве не может быть русский русский в отличие от французского или польского? Еще как может! Даже твой Рекс был немецкий немец, а теперь он кто? Русский немец! Рекс, верно я говорю?
Рекс посмотрел на Маралова, потом — на хозяина и вдруг широко и со сладким подвывом зевнул: о чем, мол, с вами, трепачами, говорить?
Землянка буквально взорвалась от смеха. Все трое еще хохотали, когда приоткрылась дверь и вошел тщательно выбритый и аккуратно причесанный человек.
— Разрешите? — неуверенно обратился он.
— А, это ты, — вытер слезящиеся глаза Собко. — Входи, Герман, входи.
— Может, я некстати? Может, испорчу ваше веселье? — чуть обиженно дрогнул его голос.
— Не испортишь. Знакомься. Товарищи прибыли с левого берега, чтобы изучить твой план.
— Старший лейтенант Герман Крайс! — вытянулся гость.
— Капитан Громов, — приподнялся Виктор Маралов тоже приподнялся, нечленораздельно буркнул свою фамилию и снова забился в угол.
— Садись, Герман, — пододвинул чурбак Собко. — Разговор, как я понимаю, будет долгий.
Крайс пододвинулся к столу, поправил и без того идеальный пробор и поднял глаза на Громова.
«Похож, — отметил про себя Виктор. — Даже слишком похож. И пробор на левой стороне, и родинка под левым ухом, и… Что еще? Других особых примет вроде нет».
— Вы меня извините, — откашлявшись, начал Виктор, — но несколько вопросов я должен задать.
— Конечно. Я понимаю, — немного побледнел Крайс.
— Фамилия начальника вашего училища? — начал Громов с самого простого вопроса.
— Начальника? Сейчас вспомню, — потер Крайс переносицу. — Якушевич? Точно, Якушевич.
— Сколько окон было в казарме?
— Н-не помню, — еще больше побледнел Крайс. — Не считал. Даже в голову не приходило.
— Здание пятиэтажное?
— Учебный корпус — да. А казарма трехэтажная.
— На каком ярусе вы спали: верхнем или нижнем?
— На нижнем. Верхнего вообще не было.
— Только в вашей роте?
— Да нет. В казарме стояли только одноярусные койки.
— На каком маршруте трамвая ездили в увольнение?
— Ни на каком. Трамвая там и близко не было.
— Ранение у вас осколочное или пулевое?
— Осколочное.
— Покажите.
— Вы серьезно?
— Абсолютно.
Крайс снял сапог, размотал портянку и закатал штанину — красно-синий рубец наискось пересекал неровно сросшуюся голень.