В качестве проводников Громов послал взвод младшего лейтенанта Седых. Сам капитан рассчитывал хоть немного отдохнуть: трое суток без сна давали себя знать.
— Лейтенант Зуб, — позвал он, — сегодня какое?
— Четвертое.
— Четвертое — чего?
— Августа.
— Надо же, совсем все перепуталось. Я малость вздремну. За старшего — ты. Если что… — Громов так и не закончил фразу — уснул.
Через два часа лейтенант Зуб тронул его за плечо:
— Товарищ капитан, проснитесь. Комдив идет.
Громов вскочил, оправил гимнастерку и приготовился рапортовать. Но полковник Сажин только махнул рукой, дескать, не суетись, и подчеркнуто торжественно сказал:
— Собирай командиров.
Когда Громов, Ларин и Зуб вытянулись перед комдивом, он спросил:
— Орловцы во взводах есть?
— У меня нет, — ответил Ларин.
— У меня тоже, — чуточку помешкав, добавил Зуб.
— Плохо… А кто-нибудь из вас в Орле бывал, разумеется, до войны?
— Никак нет, — переглянулись офицеры.
— Совсем плохо, — сокрушенно вздохнул полковник.
— А в чем, собственно, дело? — поинтересовался Громов. — Если нужно в город, сориентируемся по карте.
— Вот что, товарищи офицеры, — еще более торжественным тоном продолжал Сажин. — Есть очень важное, очень трудное и очень почетное задание. Не скрою, и чрезвычайно рискованное. Нужны очень надежные люди, разумеется, добровольцы.
— Сколько? — спросил Громов.
— Человек десять.
— Это не проблема. Ручаюсь за всю роту.
— Да погоди ты ручаться. Не за «языком» ползти, не склад взрывать. Смотрите! — поднялся Сажин и развернул сверток, который бережно держал в руках.
— Знамя! — ахнул Ларин.
— Да, лейтенант, знамя! Знамя нашей дивизии. Утром — общее наступление. Отсюда, от подступов к железнодорожному вокзалу, ринемся на штурм. Сами знаете, как много значит знамя в бою. Если оно впереди, к нему рвутся любой ценой. Надо проникнуть в город, найти самое высокое здание и укрепить на нем знамя!
— Да-а, задача, — тюкал кулаком в стену траншеи Громов. — Где хоть это здание?
— Их два. Церковь и жилой дом по Красноармейской, тринадцать.
— Проводника бы. Как ее искать, эту Красноармейскую?
— Потому и спрашивал, есть ли орловцы.
— Ну что ж, придется по карте. — Громов поцеловал знамя и спрятал его под гимнастерку. — Вы пойдете? — спросил он Ларина и Зуба.
Те молча кивнули.
— Отберите людей. Захотят многие, но предпочтение отдавайте несемейным. Не мне вам говорить, что знамя ни при каких обстоятельствах не должно попасть врагу. Так что в случае чего отбиваться будем до конца. Ну а последний… Последний подорвет себя вместе со знаменем. Так и скажите добровольцам…