— Они любили друг друга? — спросила она.
На мгновение она подумала, что он вряд ли ответит.
— Мне кажется, нет.
— А мои родители обожали друг друга. Моя мать умерла, когда я была совсем ребенком, но отец носил в кармане ее миниатюрный портрет до самой смерти. Он всегда спал только на левой стороне кровати, словно правую занимал призрак. И он никогда не пользовался второй подушкой.
Даже если она говорила что-то не так, она все равно должна была это сказать. Он наверняка будет ее за это критиковать или смотреть свысока и заставит ее держаться от него на расстоянии тысячи миль и тысячи лет.
— Мы не знаем друг друга, — сказал он.
— И скорее всего не узнаем, особенно если будем жить в разных комнатах.
— Разве мой поверенный не объяснил вам условия нашего брака, Давина?
Пожалуй, ей действительно надо сейчас уйти, пока разговор не стал совсем неприятным. Да уж куда хуже? Сколько на свете женщин, которые так открыто говорят о том, что им нужны любовь и внимание? Сколько женщин задают себе вопрос, почему их мужья не хотят спать с ними? Она никогда раньше не была невестой и, наверное, плохо представляла, как следует себя вести. Но у нее было неприятное чувство, что она поступает неправильно, говоря сейчас с Маршаллом таким образом и в таком тоне.
Она уже не в первый раз отваживалась отпускать странные замечания, высказывать свое мнение или задавать прямолинейные вопросы. Тетя не раз предупреждала ее, что надо быть осторожнее и тактичнее.
— С вашим поверенным я встречалась всего один раз, — сказала она. — В основном он разговаривал с моей тетей. Мне следует знать какие-то особые правила?
— Да. Я буду приходить к вам, только когда сочту это нужным.
— И когда это будет? Когда наступит полнолуние? Или когда у вас будет хорошее настроение? — Она оглядела двор. — Или вы каким-то образом получите информацию от давно умершего египтянина?
Ей показалось, что на его губах промелькнула улыбка, но она была такой мимолетной, что Давина решила, что ошиблась.
Когда он все же ответил, ей очень захотелось топнуть ногой по каменным плитам. Или закатить истерику. Как должна себя вести отвергнутая молодая жена?
— Вы всегда говорите то, что думаете? Или что чувствуете в данную минуту?
— А когда вы обращаетесь к другому человеку, вы всегда не называете его или ее по имени? И не смотрите на него… или на нее?
Он посмотрел ей прямо в глаза, твердо и не мигая, а его взгляд был таким пристальным, что она чуть было не отвернулась. Но она не была трусихой. В противном случае она бы сейчас здесь не стояла.
— Я вас не боюсь.