Как только София Пайк убедилась, что с дочерью все в порядке, к ней вернулось обычное благодушное настроение.
— Итак, — начала она и сжала в знак ободрения руку Лиз, — что скажешь по поводу помолвки Марка и Николь?
Как это ни странно, но вопрос застал Лиз врасплох, и ей пришлось лихорадочно обдумывать достойный ответ. Внезапно ее осенило, что мать и Джон должны, как и Крис, знать, что Марк для нее — вчерашний день. Но сказать об этом следовало, не вдаваясь в подробности и не разоблачая себя.
— Я удивлена, откровенно говоря. Я никогда не считала Марка однолюбом. Но буду честной, его решение связать жизнь с другой женщиной меня не трогает ни в малейшей степени. Я не ревную. Странно, правда? Мои чувства к нему остыли. Так что я искренне желаю им счастья, — выдала Лиз заключительную фразу, чтобы доставить матери удовольствие.
Мать расцвела:
— Как это приятно слышать, дорогая. Знаешь, мы все ужасно обрадовались, услышав, что ты приезжаешь. Мы с Джоном не сомневались, что рано или поздно ты поймешь, что глупо пестовать свою девичью влюбленность. Но теперь у меня гора с плеч свалилась. Жизнь продолжается, милая. Марк, как бы ни был он хорош, — не пара тебе. Но, слава Богу, теперь все позади.
Лицо матери сияло. А Лиз попыталась улыбнуться, но улыбка получилась кислой. Будь ее воля — она бы разрыдалась. Почему-то все знали, что Марк — ей не пара, только она была такой глупой… Ей так хотелось выплакаться у матери на груди, но она совсем завралась, и было не понятно, как выбираться из этой трясины. Мать и дочь поболтали еще немного, хотя Лиз стоило огромного труда сохранять самообладание. Наконец мама ушла. Оставшись одна, Лиз без сил упала на кровать. Сердце ее разрывалось от страданий.
— Но хоть мама наконец счастлива, — вслух пробормотала девушка, вздохнув и очередной раз проведя щеткой по шелковистым волосам. В горле застрял ком невыплаканных слез. — Она считает, что Марк в прошлом, так оно и есть. Но что толку? — добавила она тоскливо.
В этот момент резкий стук в дверь заставил Лиз вздрогнуть.
— Ты одета? — услышала она голос Криса, и, прежде чем успела ответить, он толкнул дверь и шагнул в комнату.
От неожиданности девушка замерла на месте, как кролик на дороге, попавший в свет автомобильных фар. Крис тоже растерялся, но все>го на долю секунды. Дальше последовала сцена, достойная театральных подмостков.
Вспомнив, что на ней нет ничего, кроме двух кружевных лоскутков, Лиз испуганно взвизгнула и, уронив щетку для волос, схватила с кровати шелковый халатик, чтобы при крыться. Крис тем временем проворно отвернулся.