Круто развернувшись на каблуках, Крис хотел было уйти, но на мгновение задержался возле нее.
— Он был прав в одном. Тебе следовало это сказать мне, — произнес он тихо и исчез за дверью.
Лиз проводила его беспомощным взглядом, со всей ясностью сознавая, что совершила глупость. Она наломала столько дров, что и сейчас совершенно не представляла, как выйти из этой ситуации. Ее бил озноб, хотя ночной воздух был теплым как парное молоко. Но она его любила и собиралась за него бороться. Время малодушия закончилось. Он заслужил правду, в каком бы дурном свете она ни выставляла Лиз. Раз Крис ее любит, как утверждает Марк, он все поймет и простит. Она очень надеялась на это. Или Марк одержит победу.
Бросив взгляд на распластанную на полу фигуру, Лиз выскочила вслед за Крисом и, как это бывает в подобных случаях, наткнулась в дверях на Николь.
— Ты не видела Марка? — спросила женщина таким тоном, что Лиз непроизвольно расправила плечи.
Она кивнула в сторону террасы:
— Найдешь его там. Вылей на него ведро воды и дай пару таблеток аспирина. Когда он очухается, спроси, чем он так достал Криса. Ты много интересного услышишь!
Сделав улыбку, она оставила Николь в полном замешательстве. Проталкиваясь между танцующими парами, Лиз направилась к матери, которая о чем-то оживленно беседовала с Джоном.
— Вы Криса не видели? — спросила она без вступления.
Отчим указал рукой на лестницу.
— Только что промчался мрачнее тучи и поднялся к себе, перепрыгивая через ступеньки.
— Вы поссорились? — спросила мать, вглядываясь в лицо дочери в поисках ответа.
— Не совсем, — смущенно отозвалась Лиз, скривившись, и перевела взгляд на отчима.
— Есть смысл выйти на террасу и посмотреть, как там Марк, — посоветовала она.
Брови Джона недоуменно взмыли вверх.
— Крис его ударил, — пояснила Лиз. Родители ахнули, но, к ее удивлению, в следующую минуту Джон рассмеялся:
— Он давно напрашивался. Наверняка получил по заслугам. Должно быть, сказал Крису какую-нибудь гадость, и тот не выдержал. — Джон замолчал и вопросительно посмотрел на девушку.
— Думаю, вы должны это знать, — начала она и, решившись сказать правду и собравшись с духом, после секундного колебания выпалила:
— Марк сказал Крису, что мы были любовниками, а Крису это не понравилось. — Взглянув на мать, девушка отвела глаза.
— О, Лиз! — воскликнула София Пайк, и дочь неопределенно повела плечами.
— Это моя самая большая ошибка, — произнесла она внятно, осознавая всю глубину постигшей ее катастрофы, и губы ее невольно задрожали. — Да, выяснилось, к сожалению, не сразу, что я никогда не любила Марка, но сейчас я очень люблю Криса. Хочу пойти к нему и попробовать объясниться. Как вы думаете… Нет, не отвечайте. Я сама скоро узнаю, — сказала она, махнув рукой, и направилась к лестнице.