Бортовые часы показывали, что начался отсчет новых суток. «Катриона» мчалась сквозь пространство, оставив далеко позади Солнечную систему, Землю и Плутон, в столицу которого она сбросила первую часть своего почтового груза. Панорама неба постепенно менялась. За иллюминаторами рубки и на дисплеях компьютеров таяли вдали одни звезды, и загорались, приближаясь, другие.
Джек сидел у экрана штурманского компьютера и пытался сосредоточиться на звездных картах. У него болела голова уже второй день, и уже второй день ему было как-то не по себе. Металлический полуметрового роста робот-стюард уже второй раз за день подъехал к Джеку на роликах, толкая впереди себя столик на колесиках, и железная рука-щупальце, вытянувшись, подала Джеку высокий стакан, в котором шипел растворимый аспирин.
— Голова болит? — спросил Полубояров.
Он, похоже, тоже чувствовал себя неважно. В кают-компании за завтраком сидел с таким лицом, словно проглотил кислющий альдебаранский лимон вместе с кожурой, а сейчас расхаживал на мостике по кругу, видимо, считая, что так скорее победит недомогание.
— Самсон Никитич, вы выглядите ужасно, — подняв голову и взглянув на капитана, сказала Антарес, — По-моему, у вас температура.
— Ерунда, — отмахнулся Полубояров, — Просто немного болит желудок. Все пройдет.
— Желудок? — насторожилась Антарес, — А вы уверены, что это не приступ аппендицита, как в прошлый раз?
— Хватит! — строго сказал капитан, — Я не собираюсь тут со всей командой обсуждать свои болезни. В прошлый раз все обошлось, и в этот раз обойдется.
Антарес и сидевший напротив Игорь Мишин переглянулись и покачали головами.
— Когда вы обычно делаете второй телепортационный рывок на этом маршруте? — спросил у Игоря Джек.
— Когда в накопителях соберется достаточно энергии, — ответил механик, — «Катриона» почтовик, а не мощный военный корабль, к каким вы привыкли. Мы сможем совершить рывок не раньше завтрашнего вечера. Так что пусть ваша голова об этом пока не болит.
Джек не нашел, что ответить и отвернулся к компьютеру. Тон, которым говорил с ним механик, был вполне лояльным, но смысл слов звучал вызывающе. Уже второй раз Мишин давал понять, что не питает к нему симпатии. Джек искал этому причину, но не находил.
Дверь рубки открылась, и с мостика спустился к пультам сержант технической службы Дабо. Он бесшумно проскользнул на свое место у панели управления и склонил над приборами светловолосую голову.
— Себастьен, я тебя вызывал четверть часа назад, почему ты не ответил? — спросил его Игорь.
— Переговорное устройство забарахлило, — не отрываясь от работы, ответил Дабо, — Надо будет потом починить.