Заодно я заново открыл для себя истинные размеры станции «Гамма-74-К».
На первый взгляд станция состояла из длинных тесных коридоров, технических помещений, навевающих мысли о клаустрофобии, узких кишок технических туннелей километровой протяженности, и, видя все это, сложно было понять, как она на самом деле велика. Несколько сравнительно просторных общих залов не влияли на это впечатление, и даже ремонтные ангары, в которых чинили гражданские суда, казались просто большими. Но не такими огромными, как этот, снятый с консервации специально для кленнонского корабля.
Высота потолка в ангаре — пятьдесят метров, вспомнил я.
Сигарообразное тело кленнонского крейсера покоилось на силовых кильблоках, и ремонтникам, забравшимся наверх, приходилось нагибать голову, чтобы не удариться об этот самый потолок.
Места по бокам было чуть больше — около двадцати метров с каждой стороны, и это при почти стометровой ширине ангара. В длину же… Да, энсин оказался прав, крейсер еле поместился в ремонтный отсек, выбрав почти все двести с лишним метров. Я представил себя на месте пилота, которому надо было втиснуть эту тушу в ремонтный отсек и при этом не разнести станцию на части, и преисполнился уважения к этому парню. Мой списанный «ифрит» был всего лишь десантным катером, и, пока я пришвартовал его в стояночном отсеке для малотоннажных судов, с меня сошло семь потов, а после того, как все было закончено, меня еще полчаса била крупная нервная дрожь.
— «Графу Делрою» всего четыре года, — сказал кленнонский энсин. Наверняка это был первый корабль, на котором ему довелось служить.
— Четыре года — и уже такая крупная поломка, — сказал я.
Энсин резко помрачнел. Видимо, я ударил в больное место.
— Мы сами не знаем, как это могло случиться, — сказал он. — Уверен, на имперских верфях уже полным ходом идет расследование, и кое-кому не сносить головы.
Наверное, пожимать плечами в такой ситуации было невежливо, но ведь их поломка — это не моя проблема. Я провел рукой по черной светопоглощающей обшивке «Графа Делроя». Она оказалась холодной и гладкой, как зеркало. В космосе нет ветра и пыли, чтобы царапать покрытие.
— Пойдемте, — сказал энсин. — Я провожу вас к капитану.
Внутри кленнонский крейсер не сильно отличался от кораблей Альянса или Калифата, на которых мне довелось полетать, разве что потолки были чуть ниже, а проходы — чуть шире. Однако даже я со своим ростом чувствовал тут себя вполне комфортно.
Капитанская каюта оказалась раза в два меньше моих собственных апартаментов на станции, а спартанская обстановка является нормой для всех боевых кораблей, тем более для кленнонских. Капитан ждан меня одетым в обычную летную форму, стол был уже накрыт, еда выглядела вполне съедобной и источала приятные ароматы, а знаменитого кленнонского пива с отвратительным вкусом в пределах видимости не обнаружилось. Вина, впрочем, тоже. Из всех напитков имела место только бутылка минеральной воды.