Вечер. Очень тёплый. Звёздно-хмурый.
Шепчет мне – о всяких разных странах…
Над седой волною – чайки-дуры,
Всё меня ругают – неустанно…
Сороковник, мол, не за горами…
А чего ты видел – в этом мире?
Всё бумагу пачкаешь – словами,
Пьянствуешь-живёшь в своей квартире…
И о том, что не сложилось – вовсе,
Всё жалеешь, на исходе лета…
Раз в неделю – тупо ходишь в гости,
В преферанс играешь – до рассвета…
А ведь там – мы то видали сами,
Острова тропические дремлют.
Корабли – под всеми – парусами,
К ним несутся, скуки не приемля…
Звон железа, тонкий визг картечи,
Абордаж, добыча, раны, слава…
Ты наплюй – на этот тёплый вечер,
И беги отсюда – неустанно….
И девчонки тонкие – печально…
Жадными глазами – к горизонту….
О любви грустят – необычайно,
Ждут своих героев – ночью чёрной…
И ответил я – уговорили!
Почему ты нет? Мне камни – в печень!
Подошёл к ближайшей бригантине,
Вышел капитан седой навстречу…
Не нужны, случайно вам – матросы?
Нужен кок? Да, я готов – и коком…
Завтра уплываем? Без вопросов.
Я готов порвать – свой тесный кокон…
Лишь бы – острова, а там – девчонки…
Лишь бы каждый день – как будто – новый…
И глаза – стреляют из-под чёлки,
Над дверями камбуза – подкова…
Капитан, а может быть – сегодня?
Якорный канат? Да я – зубами…
Лишь бы побыстрей! Убрали сходни.
И вперёд – под всеми парусами…
А печаль уже – как льдинка – тает.
Дремлет океан – ночной, глубокий…
И по курсу прямо вырастает
Южный Крест – обманчиво-далёкий….
И по курсу прямо – вырастает
Южный Крест – обманчиво-далёкий….
«Отличная песенка!», – подумал Ник. – «И эти ребята с девчонками – в насквозь старомодных одеждах – просто замечательные! Поплавать бы вместе с ними на трёхмачтовом красавце-фрегате – по самым разным морям и океанам. Они, я и Мария…. Ничего другого и желать-то нельзя! В смысле, конечно же, можно. Но больно уж пошло и глупо…».
Электронные часы показывали полседьмого вечера. Было не рано, но и не поздно. Можно было подготовиться к предстоящей ночной смене без спешки и суеты.
– Интересно знать, а вот какой такой тайный и глубинный смысл заключён в этом необычном и ярком сне? – поинтересовался Ник у любопытного сизого голубя за оконным стеклом, беззаботно разгуливающего по узкому металлическому карнизу. – Может, это кто-то настойчиво, доходчиво и красочно пытается мне растолковать, что я ревную Матильду совершенно напрасно и беспочвенно, а? Мол, она мне искренне верна до гробовой доски и всё такое прочее? А как же тогда смущённый и правдоподобный рассказ Веруни о поцелуях взасос – в достославном ресторане «Палермо»? Собственноручные показания Олега Быстрова о счастливых буднях кровавых вампиров, безумно любящих друг дружку? А этот незнакомый и уже порядком надоевший мужской носок – серый в чёрную клеточку – найденный на подоконнике коттеджа?