- Вы сказали, что у вас есть ко мне вопросы, миз Блейк, - нарушил молчание доктор Эванс.
Я вздрогнула, и Маркс тоже. Только Эдуард остался неподвижно стоять, прислонившись к стене, глядя на нас синими глазами, будто напряжение и ужас совершенно его не касались. А может быть, просто притворялся. Я уже не знала.
Я кивнула, пытаясь собраться.
- Как они все остались в живых?
Он чуть склонил голову набок.
- Вас интересует технически, как это удалось сделать? Медицинские подробности?
Я покачала головой:
- Нет, я о другом. Если один человек, пусть два выживут при таких повреждениях, я еще поверю. Но вообще-то человек вряд ли может выжить или я не права?
Эванс поправил сползавшие очки, но кивнул:
- Нет, вы правы.
- Так как же выжили все шесть?
Он нахмурился:
- Кажется, я не понимаю, что вы хотите сказать, миз Блейк.
- Я спрашиваю: каковы шансы выжить шестерым людям разного пола, возраста, происхождения, физической формы и так далее при одинаковом объеме повреждений у каждого из них. Насколько я понимаю, выжили только ободранные жертвы?
- Да. - Доктор Эванс внимательно смотрел на меня светлыми глазами, ожидая продолжения.
- Почему они выжили?
- А потому что живучие, - сказал Маркс.
Я посмотрела на лейтенанта, снова на доктора:
- Это правда?
- Что? - спросил доктор.
- Что они живучие?
Он опустил глаза, будто размышляя.
- Двое мужчин регулярно занимались спортом, одна женщина была марафонской бегуньей. Трое остальных вполне обыкновенные. Одному мужчине под шестьдесят, и он никаким спортом не занимался. Другой женщине около тридцати, но она... - Он посмотрел на меня. - Нет, их не назовешь особо живучими индивидами, по крайней мере в физическом смысле. Но я убедился, что очень часто люди, не обладающие физической силой или какой-нибудь еще, дольше всего выдерживают под пыткой. Крутые мужики обычно сдают первыми.
Я заставила себя не обернуться на Эдуарда, но это было трудно.
- Разрешите, я уточню, насколько правильно я поняла. Умер ли еще кто-нибудь из тех, кто был ободран, как и люди в палате?
Он снова заморгал и уставился вдаль, будто вспоминая, потом посмотрел на меня.
- Нет. Погибли только те, кого разорвали на части.
- Тогда я снова спрошу: почему они живы? Почему ни один из них не умер от шока, потери крови, от сердечного приступа - да черт побери, просто от страха?
- От страха люди не умирают, - сказал Маркс.
Я глянула на него:
- Вы это точно знаете, лейтенант?
На красивом лице застыла мрачная недовольная гримаса.
- Да, я это точно знаю.
Я не обратила внимания на комментарий - с Марксом потом можно будет поспорить. Сейчас я хотела добиться ответа на свой вопрос.