- Я мог бы обрезать волосы и надеть костюм, ни для большинства людей я все равно останусь индейцем. Если не можешь чего-то изменить, то получи от этого удовольствие.
Он сунул нож обратно в волосы - плавным небрежным движением. Мне нужно было бы для этого зеркало, да и то я бы половину волос у себя отрезала при этом.
- Пытаешься играть по правилам корпоративной Америки?
- Ага.
- Но сейчас ты занят чем-то совсем другим.
- Я все еще играю за корпоративную Америку. Защищаю носителей костюмов, которым нужны яркие громилы. Такие, чтобы друзья обзавидовались, какие они крутые.
- И это представление с ножом устраиваешь по команде? - спросила я.
Он пожал плечами:
- Иногда.
- Надеюсь, тебе за него хорошо платят.
Он улыбнулся:
- Либо да, либо я этого не делаю. Может, я для них знаковый индеец, но я - богатый знаковый индеец. Если ты так знаешь свое дело, как Эдуард про тебя думает, то ты была бы лучшим телохранителем, чем я.
- Почему?
- Потому что в большинстве случаев телохранитель не должен бросаться в глаза. От него не требуется яркость или экзотика. Ты симпатичная девушка, но вполне обыкновенная, ничего слишком ослепительного.
Я с ним согласилась, но сказала:
- О, вот сейчас ты много очков заработал.
- Ты мне отлично объяснила, что у меня шансов нет, так чего мне трудиться врать?
Я не могла не улыбнуться:
- Ход мыслей поняла.
- Может, ты немного смугловатая, но можешь сойти за белую, - сказал Бернардо.
- А мне не надо. Я и есть белая. Просто моя мать случайно была мексиканкой.
- А у тебя кожа отцовская? - спросил он.
- Да, а что? - кивнула я.
- И тебя некто об этом напрямую не спрашивал?
Я задумалась. Моя мачеха старалась побыстрее просветить незнакомцев, что я - не ее дочь. Нет, я не приемыш. Я ее падчерица. (Ага, вроде Золушки.) Люди грубые спрашивали: "А кто была ее мать?"
На это Джудит быстро отвечала: "Она была мексиканка". Хотя последнее время она стала говорить "испаноамериканка". Никто никогда не мог бы обвинить Джудит в политической некорректности по расовым вопросам. Моя мать погибла задолго до того, как политическая корректность стала модой. Если ее спрашивали, она всегда гордо отвечала: "Мексиканка". Что годилось для моей матери, годится и для меня.
Этим воспоминанием я делиться не стала. Я никогда даже с отцом им не делилась и с чужим человеком тем более не собиралась.
- Когда-то я была помолвлена - до тех пор, пока его мать не узнала, что моя мать была мексиканкой. Он был голубоглазый блондин, олицетворение белой расы из породы БАСП. Моей будущей потенциальной свекрови не захотелось, чтобы на родословном древе появилась из-за меня темная ветвь.