На следующий день она ездит с комиссией, пока маневрами командует Кунедда. А Дэнну приставляет к Ньярре. Посмотрев на его посиневшие от холода губы, Ньярра отправляет его с донесением к патрулю. Начальник патруля, веселая леди–лейтенант из подразделения капитана Кунедды, давится от смеха, прочтя послание. В особо секретном донесении, после стандартного текста, приписка: «Спорю на что угодно, что у вас в заначке есть бренди. Налейте оруженосцу стаканчик и положите поспать часа на три», — и крупно, с двойным подчеркиванием: «Одного!»
Так что на исходе дня Дэнна уже сам ставит палатку и не валится в постель, а садится полировать капитанские доспехи. По совету оруженосца Кунедды он набрал в котелок углей, и теперь в палатке тепло. От костров доносятся разговоры и смех, кавалеристы пьют контрабандой пронесенное бренди, празднуя несомненный успех своих любимых капитанов. Оба любимых капитана смотрят сквозь пальцы на распитие запрещенного на маневрах крепкого алкоголя и предаются тому же греху из фляжек в рукаве.
Когда Лэйтис вваливается в палатку, она уже изрядно хмельна, и сопровождающий ее Кунедда не лучше. Они горячо обсуждают маневры, смеются, хлопают друг друга по плечам. А потом Кунедда как бы между делом обнимает Дэнну за талию. А леди–капитан подсаживается ближе и целует своего оруженосца, расстегивая на нем куртку.
Дэнна и сам нетрезв; конечно, не от бренди, налитого в патруле, — от мороза, от усталости, от возбуждения. В первый момент он еще чувствует какую–то стыдную растерянность. Но руки их так умелы, так настойчивы, что сопротивляться нет ни сил, ни желания. Уже полураздетый, он решается на скромный протест и шепчет:
—Я как–то больше привык к капитану Тинвейде…
—Забудь, — она скалится. — С Тинвейдой покончено. Пусть сам с собой трахается.
—Но…
Она стаскивает с него штаны и затыкает ему рот своими губами. Красавец Кунедда целует его в шею и в плечи, гладит в паху, и Дэнна покорно позволяет поставить себя на колени. Кунедда дает ему в рот, а попка Дэнны предоставлена в полное распоряжение Лэйтис. Сильные пальцы ласкают и растягивают Дэнну изнутри, пока он сосет крепкий, гладкий член секс–символа Белой крепости. Его партнеры меняются местами, Лэйтис пригибает его голову к своему паху, и он жадно лижет ее, дышит ею, пока Кунедда берет его сзади, медленно и плавно, и его роскошная блондинистая грива щекочет ему спину.
Лежа в объятиях капитана Кунедды, головой на высокой груди леди–капитан Лизандер, Дэнна никак не может заснуть. Чувство неловкости никуда не делось. Кано Кунедда, конечно, красив, как демон в дневном воплощении, но все–таки они с Дэнной друг другу чужие. Ему все равно, с кем трахаться, это каждая собака в Белой крепости знает. И Лэйтис ложиться с ним вроде как брезгует, хотя про них говорят, что они часто меняются партнерами. Или делят, вот как Дэнну. Она даже его согласия не спросила. Просто подложила под своего приятеля, и все.