Я очнулась на своем любимом диване в комнате Волкодава от того, что раны на плечах горели огнем.
— Больно? — рядом сидела Сима, поправляя край сползшего одеяла, — Наверное, заживет не скоро.
— Это потому, что я не фотомодель. В нашем деле о гладкой шкурке нужно забыть, — через силу выдавив улыбку, ответила я.
Сима только качнула головой в ответ.
— Тебе бы все насмешничать. Бываешь ты когда-нибудь серьезной?
— Во время секса. Но тебе это увидеть не светит.
Этот разговор случился утром следующего дня. Ближе к обеду пришла мама. Она была не одна, а с Машей.
— Ну, подруга, как твои дела? — спросила я, когда девочка села на табурет рядом с моим диваном.
— Ничего так, — вздохнула Маша, — Переехала к бабе Зое. Она тяжело поддается воспитанию, конечно, но я уж как-нибудь.
— Не давай ей спуску, — посоветовала я.
— Пуговицу мы получили и даже опробовали в действии, — сказала мама, когда Маша ушла, и мы остались втроем, — Теперь я могу заняться тем, к чему готовилась столько лет.
— Мы можем, — возразила Сима.
Она не искала маминого взгляда, как накануне, но ее лицо выражало решительное упрямство. Мама вздохнула.
— Сима, Дина, — она потянулась было к моему плечу, но спохватилась и погладила по голове, — В чем-то Волков был прав. Вы моя слабость, и взяв вас с собой, я стану уязвима. И демон воспользуется этим, жалость ему не знакома.
— Мама, — начала Сима, но мама положила руку на ее плечо и пресекла возражения.
— Я уже похоронила вашего отца. Я не могу похоронить и вас. Сама я другое дело. Вы знаете, я столько лет ждала и теперь готова на все. Или он, или я — к этому все и шло. Но вы, у вас все должно быть по-другому.
— Не согласна.
Кто это сказал? Правда, я? Сима и мама воззрились на меня, словно я всю жизнь была немой и вдруг заговорила стихами.
— Не согласна. Ты знаешь, мама, что мы тоже ждали. Если бы это было не так, ты бы устроила нашу жизнь иначе, а не готовила нас, как солдат, к войне. И мы не слабость, а поддержка. Когда мы вместе, у нас гораздо больше шансов победить, а не просто с шиком отбросить копыта. Короче, теперь мы с тобой, и не пытайся сбежать.
Перед отъездом мы заглянули в гости к соседям, познакомились с Олей Королевой, подругой Тани. Ее двоюродный брат Миша сидел в кресле-качалке у окна и смотрел на листопад в сквере. Сима подсела к нему, придвинув к креслу-качалке стул. Они не разговаривали, но мне, наблюдавшей со стороны, показалось, что это и не нужно. Сима так и сидела рядом с Мишей все то время, пока я развлекалась с девчонками чаепитием и пустой болтовней.
— Вы так и не рассказали, зачем приезжали в Князев, — сказала Таня, когда мы собрались уходить.