— И много вас там? — спросил Он, думая о том, насколько эта встреча может быть опасной. По привычке Он исходил их худших посылок.
— Ох, ох… — вздохнула она с укором, жестом кокетки одергивая юбки.
Может, и правда, кто-то где-то остался, с интересом думал Он. Какая-нибудь колония. Может, не все пропали, не всех выгребли. Но я так давно не видел людей, что даже не знаю, о чем можно с ними разговаривать. Нет, не может быть. Не должно быть. Слишком простое и явное объяснение, словно меня подталкивают к нему. Нет, не может быть… Он словно уговаривал себя, переступал через незримую черту.
— Кого ты здесь ждешь? — попытался Он с другого бока, оставляя вопросы на потом.
— Да вот все мучаюсь… — ответила она невпопад и заскрипела зубами, — к старости всё кости…
Он опять хмыкнул. Можно подумать, он не знал, на что готовы жаловаться такие старухи.
— А чему удивляться? — спросила она, выпучивая глаза.
— Точно, нечему, — согласился Он и подумал, что, должно быть, она все же не одна.
Старухи, как и девушки, давно стали редкостью. Можно было даже и не пытаться вспоминать такие встречи — их попусту не было.
Сколько бы вот так ни сидел, ни думал, ни представлял — никто не появится — из прошлого дороги нет, а тебе хочется, и ты сам готов на все, что неизвестно до жути, до коликов в животе, до навязчивых идей. Но когда «они» приходят, вот тут ты и попался — в любом случае, и думаешь, а не подвел ли сам себя, и держишь пальцы скрещенными, потому что суеверен до чертиков и действительно ждешь и боишься. Ты даже не знаешь, кого боишься. Может быть, себя, а может, — склонившегося неба.
— Вот ты, верно, первым будешь, — сказала Старуха и, кашлянув, добавила, — сегодня…
Она сидела, как на пикнике: важная, гордая — хозяйка положения, моря и гор.
— И много таких? — Он невольно еще раз посмотрел на блестящее море. Дальше, за спину…
Усатый реликт шевелил губами, словно пересчитывая в уме.
— Вообще… точно, третьим-м-м… — сказала Старуха и помолчала на слове, — нет — четвертым, третий уже был…
— Что ж ты с ними?.. — спросил Он, все еще холодея от неясного предчувствия — уж в этом, ему казалось, Он хотел иметь полную картину.
— А ничего… — словно забавляясь его недоумением, произнесла она. — Гуляют, соколики. Вино пьют…
Он только повел бровью и пошутил, кивнув на саблю:
— Чем же ты их удерживаешь?
— Не веришь? — Она шевельнула ножнами.
— Нет, отчего же… — Охотно уступил Он, наблюдая, как Старуха розовеет от возмущения.
Если это имитация, подумал Он, то отличная и с большой ловкостью… С ним случались подобные истории, не реже раза в год Он попадал в такие области, где история планеты творилась не по привычным законам форм, — Он даже не понимал, как. Но до сих пор ему удавалось выходить сухим из воды.