Перемешав колоду нетвердыми руками, Фил Лаусон предложил Гарри угадать первую карту.
— Ну, допустим, туз треф.
— Так, посмотрим, не ясновидец ли ты. — Лаусон приблизил руку к глазам. — Действительно, туз треф! Ха!
На этот раз испытание проводилось более тщательно.
Гарри вышел в другую комнату с листом бумаги и карандашом, а док принялся аккуратно тасовать карты.
— Готово! — рявкнул он, закончив нехитрое дело. — Теперь записывай все, что придет в голову.
Гарри, уставившись на бумагу, долго соображал, что же ему написать, но, кроме двойки треф, так ничего в голову и не шло. Собственно, Бронсону поднадоели подобные игры. «Ладно, черт с тобой, Фил!» — подумал он и записал: «Бубновая пятерка, джокер, шестерка пик, туз червей»… и так далее.
— Ну, что, скоро ты там? — торопил Лаусон.
— Подожди немного, сейчас.
Гарри исписал целый лист каракулями и вручил его другу:
— На, читай, может, теперь угомонишься!
Первой картой была двойка треф, потом бубновая пятерка, потом джокер, за ним следовала шестерка пик.
При появлении пятой карты лоб Бронсона покрылся испариной.
— Фил, этого не может быть, — задыхаясь, сказал он. — Прекрати свои дурацкие фокусы, если не хочешь, чтобы я окончательно свихнулся!
Но Лаусон не мухлевал. Он всего лишь медленно и методично открывал карту за картой, убивая все сомнения и надежды. Что-то в сознании Гарри искало контакта с тем тоннелем, по которому он недавно плыл. На мгновение показалось, что он слышит, как в подземных реках бурлит черный холодный поток, как огромные рыбы с сапфировыми глазами обдают звонкими брызгами каменные своды. Еще мгновение — и он сам превратится в хрустальную воду, станет частью тьмы. Чувство было настолько сильным, что Гарри чуть не выронил стакан.
— Фил, что ты со мной сделал? — угрожающе произнес он. — Я тебе не подопытная крыса!
— Нет, Гарри, — удрученно произнес в ответ Фил Лаусон. — Я здесь ни при чем.
— Как это — ни при чем, — взорвался Бронсон, — да ты хоть знаешь, зачем я тебе звонил? Я хотел только одного: чтобы ты сказал моему свихнувшемуся роботу, что в драгеноле нет ничего страшного. Важная просьба, не правда ли?! А ты приперся ко мне неизвестно зачем и ставишь надо мной идиотские эксперименты. Нет, Фил, ты, конечно, не подумай чего. Я всегда рад гостям, но сегодня и без тебя тошно. Так что уматывай, а не то я сам тебя вышвырну.
Доктор выглядел как побитая собака в зимнюю стужу. «Бедный парень, подумал он. — А ведь все еще только начинается!»
— Что начинается Фил, что? — закричал Бронсон. — Ты что, издеваешься? Чертов сукин сын! Я вчера чуть не угробился, а ты…