Таугер усмехнулся.
— Да, я п-п-предпочел бы строить, чем возить дерьмо. А островов на карте нет для того, чтобы о них — о нас — знало как меньше людей. Если их можно назвать людьми… Для того, чтобы можно было спокойно нас перерезать, если придет такое желание. Если бы нас берегли, как ты говоришь, то гораздо логичнее было бы нам, желтым и белым, жить всем вместе. Чтобы черным выродкам пришлось бы пробиться через великую желтую стену из тел наших братьев, прежде чем достать нас.
Последние слова он произнес, явно пародируя диктора новостей центрального канала.
— А так — подплывай и бери голыми руками, — закончил Дитрих. — На островах нет военных комплексов. А те, кто п-п-предлагал их у-у-установить…
Таугер замолчал. Несколько секунд Бронислава переваривала информацию.
— Но ведь выходят газеты, — сказала девушка неуверенно. — С новостями. Где сообщается о достижениях белых ученых…
— И как ты думаешь, — засмеялся Дитрих. — Многие из этих желтых ублюдков умеют читать хотя бы на одном из наших языков?
Шокированная до глубины души Бронислава замолчала. Хельга наполнила чашки и предложила:
— Берите пирожки. Они с картошкой. Я из дома притащила. Девушка первая последовала своему же совету и впилась зубами в румяный бок. Влад послушно взял пирожок, откусил.
— А еще можно добавить сюда лучку, — начала Бронислава, но Хельга перебила ее:
— А еще можно тушить помидоры в кетчупе. Так значит, они застукали вас под тем кустом шиповника, что рядом с дорогой?
— На нашем острове только один куст шиповника, насколько я знаю, — ответила Бронислава.
Хельга хмыкнула и сказала, обращаясь к Дитриху:
— Помнишь, ты нарыл где-то песню про белый шиповник? Такая грустная. Тара-тарарам, та-ра-ра-ра-рам… Давай поставим. Пусть послушают — очень подходит.
— Я перезаписал тот кристалл, — ответил Таугер.
— Жалко…
— Это же на вашем языке? — спросил Влад, указывая на надпись латиницей. — Что там написано?
— “Ничего для них. Никогда”, — неохотно ответил Дитрих.
— Я так и подумал, — мрачно сказал Влад. — А ты — ты уже подумал? Что ты решил?
Таугер взъерошил свои короткие волосы.
— Поняла, Хельга, с кем ты спишь? С маньяком-убийцей.
— Ну, с маньяком — это точно, — ответила девушка. — А насчет убийцы — ты ведь еще не сказал ни да, ни нет.
— И как ты думаешь, что я скажу?
— Мы же почти ничего не знаем про Вторую Гражданскую Войну Белых, — задумчиво произнесла Хельга. — Это было так давно… У наших предков могли быть причины кидать предъявы к предкам Влада. А у вас друг к другу ничего нет. Наверно, можно убить человека, но ведь не из-за бабушкиных сказок же.