В какой-то момент, почти решив поворачивать обратно, он заметил чуть в стороне странный силуэт. И даже вздрогнул от неожиданности, приняв его за человека. Однако присмотревшись, понял, что это лишь очередной невысокий столб врытый в землю. Уже несколько раз за день путники обманывались подобным образом, но всякий раз «человек» оказывался всего лишь деревянным изваянием. Столбы были разбросаны по всей степи без какой-либо видимой логики и смысла. Хранители небрежно осмотрели пару из них и больше не уделяли изваяниям ни малейшего внимания. Шут же задолго до появления деревянных силуэтов на горизонте начинал чувствовать странную внутреннюю дрожь и как будто даже призыв. Но днем, когда нужно было спешить за отрядом, у него не находилось времени рассмотреть диковинные столбы.
Зато теперь он без колебаний направился к изваянию и вскоре уже с интересом разглядывал его. Столб и в самом деле оказался непростым. Обвязанный цветными лентами, он сверху донизу был покрыт резным узором с изображениями животных и птиц. И страшными ликами людей. Глаза их смотрели как живые, а рты казалось вот-вот заговорят. Шут понимал, что это просто сумерки играют с ним злую шутку, но ему все равно стало не по себе и захотелось к костру, чей свет мерцал поодаль. Тем более, что в сгущающейся темноте разом похолодало.
И все же…
Вместо этого Шут опустился на землю и, ведомый странным предчувствием, прислонился к столбу спиной и затылком, словно хотел отдохнуть под ним, как под деревом. И почти сразу услышал странные голоса, мерные тугие удары с перезвонами, шепотки, вздохи… Глаза сами собой закрылись и распахнулись по-другому. Вокруг по-прежнему была просто ночь и степь… но теперь Шут отчетливо слышал в этих голосах один особенно звучный. Он пел на неведомом языке и звал, звал… и не узнать этот хриплый голос было невозможно… Степные сны продолжались наяву…
Обратно Шут, чумной от своих ощущений, вернулся только когда услышал, как его кличут по имени. И долго выслушивал от сэра Дорвела сердитые нравоучения на тему беспечности и безрассудства. Впрочем, в конце концов, рыцарь пригляделся повнимательней к отрешенному взгляду своего собеседника и лишь рукой махнул — что взять с блаженного…
К становищу они пришли только на третий день. И издалека заметили, как в небо поднимается тонкая полоска дыма.
— Но там же кто-то есть! — воскликнул Линта, вглядываясь воспаленными глазами в очертания покинутого становища. За время пути парень здорово устал, гораздо больше, чем Шут, который уже к концу второго дня перехода понял, что тело его и в самом деле гораздо более выносливо, чем он предполагал. Зато Линта теперь постоянно ловил на себе настороженные взгляды — последнюю пару дней по ночам его мучил кашель.