- Готовь новокаин и инструмент, штопать будем, - капитан уже ловко при помощи специальных ножниц освобождал раненого от верхней части обмундирования. - Спокойно, парень, спокойно… Сейчас дядя доктор тебя посмотрит…
В этот момент один из сопровождающих сумел закрыть рот и тут же открыл его снова:
- Товарищ капитан, так его ж в госпиталь надо…
- Ага, щаз! Раскручу и закину… И вообще, цыц! Кровью истечет, пока доедет.
Форкин уже взялся за перекись водорода и начал промывать раны.
- Так… поверхностные, кожа и подкожно-жировая клетчатка… Нормально. Тут и зашьем. А в госпиталь - потом. Кстати, не стойте столбом, бегом в автопарк, санитарку вытаскивайте. Локализация?… Шея… Надплечье, грудь… Чудненько, чудесненько… Федырыч! Новокаин готов? Обкалывай раны.
Капитан с прапорщиком суетились вокруг раненого, бойцы в окровавленной форме унеслись распугивать автопарк, и только Слава оказался не при делах. Запоздало объявился страх, проявив себя дрожью в коленках и плывущим в глазах потолком. Впрочем, в поведении потолка, скорее всего, виновата слабость, обмененная на жидкую часть организма, размазанную по асфальту от гостиницы до санчасти. Чтобы не провалиться окончательно в забытье, Слава попытался сосредоточиться и осмыслить происшедшее.
- Так, боец, сейчас будет чуточку больно, а потом тебе будет уже все равно. Так или иначе.
Форкин закончил обработку ран и поторопил фельдшера:
- Давай, коли, не телись.
- Леш, может ему спиртика внутрь дать, а? Пусть поспит, а то смотрит и смотрит…
- И как тебя, Федырыч, - капитан бросил удивленный взгляд на подчиненного, - в медицину занесло? Расскажешь потом, только напомни…
Кротков, несмотря на проскочившее в речах доктора обращение, понимал, что лично от него не ждут никаких ответов. А тем более, деятельного участия в процессе. Можно отвлечься от происходящего и вспомнить, в какой момент сработала команда на ускорение. Вернее, помнил Слава все прекрасно, остается только понять, что эту программу запустило. Значит, дело было так: сначала он увидел ближайшее будущее, увидел в деталях. Увидел, как стекло наклонилось, перекрутилось винтом, и как снизу вверх побежала невидимая простым взглядом трещинка. Он видел, как рушится структура стекла, разбегаются, теряя связи, атомы. Он встретился взглядом с Димкой, услышал… А потом вспышка. Но он слышал, он явно слышал в запредельном для человеческого слуха диапазоне звук, с которым побежала эта самая первая трещина. Вслух, конечно, такое не воспроизвести, но вот мысленно… Мысль, как всегда, бежала чуток впереди рассуждений, и…