Часто вполне конкретные мысли бывают семантически неоднозначны. У Кочергина мелькнуло вроде: «Психанул кто-то, не выдержал!» На башне мелькнула цифра 2109. «Лубенок!» Тут же снаряд угодил в моторную часть танка. Машина резко замедлила ход и, оставив чернильный шлейф лившегося вниз плотного дыма, отсеклась туманной мглой.
Пригнувшись, он перебегал от танка к танку, ища машину Орлика. Ошалев от грохота, полуослепший, он наконец вытащил пистолет и стал колотить рукояткой по башне ближайшей машины. Наверху приподнялся люк, показались черные ребра шлемофона, блеснули глаза, зашевелились зубы. Но Кочергин ничего не слышал.
— Где лейтенант Орлик? Его машина? — надрывался он.
Танкист открыл люк, высунулся из башни и свободной рукой махнул в сторону второй от края тридцатьчетверки…
* * *
Организовав совместно с командирами стрелкового полка караульную службу, Кочергин и Орлик направились к штабному автобусу. Когда подошли, из двери дома блеснул свет и с крылечка спустилась Софья Григорьевна.
— Эх, пожить бы в таком! — вздохнул Кочергин.
— Да, он крепкий, меньше других пострадал, — согласилась она. — Кузьминский приказал раненых сюда снести. В гости заходите!
— Ну мы в их числе оказаться не торопимся… Однако позвольте, разве есть еще раненые? У меня сегодня день без потерь!
— Представьте, есть! Из третьего батальона двое и один убитый. Немцы, оказывается, попрятались кое-где.
— Ясно. Значит, нечисто их побрили! Хорошо вот так, дуром, из экипажей никто не пострадал. У меня башенным стрелком наш начхим. Каждый стал неоценим, если он… не совсем уж шушваль, каким мой Лубенок объявился! — оглянулся Орлик в дверях автобуса.
— Дверь, дверь побыстрее прикрывайте! — раздался голос Бережнова. — Свет отсель далеко видать!
В прокуренном автобусе за столом расположились Козелков и узкоплечий, костлявый военврач 2-го ранга Кузьминский. Кочергин видел его раньше только мельком. Пили чай из термоса. Напротив, рядом с Бережновым, согнувшись и мрачно свесив цыганский чуб над полной кружкой, сидел капитан Рязанцев, которого Кочергин не встречал с самого Ляпичева.
— Гость у нас, посланец из-за реки! — кивнул в его сторону подполковник. — Героев на тот берег вербует… К гитлеровцам валят подкрепления, а наших за Аксаем подкрепить нечем.
— За рекой? А здесь, товарищ комполка? Теперь корпус, пожалуй, будет собираться в кулак, иначе шиш повоюешь! — авторитетно заметил Орлик.
— Так вот, Рязанцев! У Карапетяна ты, говоришь, был, наши дела тебе известны. Так что… пей-ка ты чай! Вот тебе сахар, — сказал Бережнов и стукнул по столу большим куском рафинада. — Последний отдаю!