Однако полуторку в ту ночь они больше не видели…
Строй сбил ногу и потерял равнение. Сыроежкин порядок не водворял, и Кочергин, выйдя вперед, не стал вмешиваться, поглощенный настораживающей тишиной леса. Он густел. Занесенная снегом дорога была почти незаметна, и лейтенант, опасаясь ее потерять, то и дело сверялся с компасом. Глухое безмолвие леса нарушало только тяжелое дыхание и покашливание спешивших за ним людей и частое позвякивание котелков о приклады. Понемногу редело. То были поляны. И тут, как показалось, рядом, левее дороги, хлестнули по нервам отрывистые очереди автоматов и оглушительная трескотня винтовок. Над лесом вспыхнули осветительные ракеты немцев.
— Ложись!
«Неужели сбился?» — взмок лейтенант. Где-то сзади трещали разрывы пуль. Надо было решаться.
— Короткими перебежками за мной! — махнул рукой Кочергин, вскакивая на ноги. — Сыроежкин, не отставайте!
Вскоре все попрыгали в ближайший окоп. Он был неглубок, судя по всему, вырыт немцами наспех, в промерзшем уже грунте.
— А Сыроежкин где? — забеспокоился лейтенант. — Сыроежкин! — закричал он громче.
Молчание. Только треск выстрелов.
— Вот растяпа! — вырвалось у Кочергина. — Морока мне с ним… Там раненые без помощи! Еще потеряем это сокровище.
— Отстал, видно, товарищ лейтенант! — подал кто-то голос.
— Есть среди вас младшие командиры?
— Я ефрейтор!
— Принимайте команду, как фамилия?
— Иванов.
— Будете старшим, Иванов! Отсюда никуда. Я за военфельдшером. Он нам во как нужен! Нас не обстреляйте. Смотрите в оба!
Переждав вспышку очередной ракеты, Кочергин вылез и, пробежав по свежим следам метров тридцать, увидел стоявшего на коленях Сыроежкина. Поначалу показалось, что военфельдшер ранен, но тот, с появлением Кочергина, бодро выпрямился.
— Где вас носит, Сыроежкин? Может, вам няню выделить?
— Гранату вот искал, товарищ лейтенант. Обронил, когда бежали…
— Нашли?
— Куда там. Тут сыщешь!
— Тьфу! Ну ладно, полезайте вон в окоп. Я вам оружие достану!
Чуть в стороне, на бруствере другого окопа, Кочергин приметил кучно черневшие трупы немцев. Автоматов возле не оказалось. Солдаты были вооружены винтовками. Выбрав одну, он уперся в убитого ногой и, расстегнув пряжку, выдернул пояс с подсумками.
— Держите, Сыроежкин! — подойдя к окопу, бросил он все военфельдшеру. — И «Гот мит унс» — «С нами бог», как на пряжке выбито! Снова потеряете, спуску не будет!
— Что вы, товарищ лейтенант, вот спасибо! Где вы все так быстро добыли? — изобразил тот искреннее удивление.
«Дурачка ломает!» — отметил Кочергин.
— Одолжил тут у одного, солидного такого… Стрелять-то умеете?