"Покайтесь, — призывает нас, — в грехах!
Пусть испытанье будет тяжело,
Но час придет, испепелю Я зло.
На нечестивых огненным дождем
Обрушится небесный окоем.
Я не оставлю праведных в беде.
Но где сыны возмездья, сила где?.."
Шамиль Абряров ВРЕМЕНА СУТОК
Вас никогда не путали с Гребенщиковым? Тогда вы не Шамиль Абряров, ему повезло меньше. Записанный в 80-х альбом "Пирог со свечами" долгое время ходил в магнитиздате под видом ранних записей Бориса Гребенщикова. Я, например, купил кассету в киоске звукозаписи города Рязани году в 1995-м. И прочел на обложке: "Гребенщиков'76". Московские знакомые приобретали эту запись разными путями и под разными названиями: где-то она тоже проходила как "Гребенщиков'76", где-то — как считавшийся утерянным альбом "Искушение святого Аквариума". И много лет подряд у Бориса Борисовича регулярно домогались, почему это он не поет свои замечательные ранние песни и почему они не опубликованы в книгах его текстов.
Недавно выяснилось, что настоящий автор той загадочной записи жив, здоров и даже выпустил в 1989-м на издыхающей "Мелодии" диск своих песен, уже совсем непохожих на Гребенщикова, зато с прекрасным предисловием Льва Аннинского. Вот как маститый литературный критик описал свои впечатления от песен Шамиля: "...Ни ярости, ни отчаяния, ни утешения — висящий в воздухе тонкий, упругий, звенящий абрис жизни, не сотворенной, не уязвимой, — и какая-то новая, незнакомая нам живучесть: не вписывание в реальность и не бунт против нее, а спокойное существование сквозь нее". А недавно другой слушатель дал не в пример более емкое определение: "Музыка честного одиночества".
Шамиль долгое время не верил, что его песни кому-нибудь нужны, и лишь недавно сыграл несколько полуслучайных концертов по приглашению знакомых и друзей. Реакция слушателей, кажется, победила мнительность, и он решил вернуться. С новыми песнями и новыми интонациями, которые теперь уже невозможно ни с кем не спутать (хотя за искренне выдаваемый слушателями знак равенства между тобой и Гребенщиковым многие без вопросов продали бы и душу, и много чего еще). Если и раньше высокий уровень песен был очевиден, то теперь добавилось обладание более чем своеобразным "лица необщим выраженьем", так что перспективы творческой судьбы Шамиля кажутся светлыми и радужными, по крайней мере издалека.
— Когда появились первые песни?
— В 1978 году, я учился тогда где-то в 9-10-м классе школы, любил "Йес", "Пинк Флойд", "Лед Зеппелин" и терпеть не мог "Битлз". Вскоре попал в клуб "Алый парус" при "Комсомольской правде", где было модно петь бардовские песни. Естественно, меня тошнило от того, что там поют, но я пытался притереться: хорошие люди не будут совсем уж дерьмо слушать. Стал "дрейфовать" в их сторону, находить общие точки. Рок там ненавидели, считали сатанизмом и думали вылечить меня от всего этого безобразия. Кончилось тем, что понял: надо самому песни сочинять. И начал это делать на стихи Соллогуба, Маяковского раннего, Эдгара По, Цветаевой... Закончил Арсением Тарковским значительно позже.