— Элоиза! — Миссис Харрингтон подставила щеку для поцелуя. Ее акцент после стольких лет в Штатах был не американский, но и не британский, а сочетал в себе и то и другое. — Не могли же мы оставить тебя одну в День благодарения.
— Мама и папа передают вам привет.
— Как дела у сестренки?
— Наслаждается студенческой порой.
Миссис Харрингтон прищурилась:
— Надеюсь, не слишком.
— Вы же знаете, какая у нас Джиллиан, — с улыбкой ответила я. — В конце учебного года ей в любом случае удается все уладить. Понятия не имею, как она так ухитряется.
Миссис Харрингтон погрозила мне пальцем:
— Дело в ваших мозгах. Не знаю, как бы Пэмми разобралась с алгеброй, если бы не ты.
Я тоже не знаю.
Но ради приличия сделала вид, будто считаю, что благодарить меня нет причины. Это нечто вроде ритуала: тебе отвешивают комплимент, ты его непременно отклоняешь. Литания с «Шанель № 5» миссис Харрингтон вместо фимиама.
Когда с любезностями было покончено, миссис Харрингтон улыбнулась и махнула рукой кому-то позади меня:
— Входи же! Не стесняйся.
Я удивилась. Со стеснительными Пэмми обычно не знается. Как сама она, большинство ее друзей — продукты американской образовательной системы — вполне уверены в себе. Пожалуй, лишь единственный человек из ее окружения отличался в этом смысле от остальных.
Я сделала шаг в сторону, уступая место перед диваном сестре Колина.
Серена нисколько не походила на брата. Колин был высокий светловолосый и загорелый — как модель из неудачного каталога, что рекламирует одежду «Аберкромби», гневно подумала я, — а Серена смахивала на до противного трогательную картинку из детской книжки, написанной в девятнадцатом веке. Когда Серена появлялась перед тобой, в голове так и звучало: «Хрупкая, точно олененок». Глаза у нее были, как у Колина, ореховые, однако на узком женском лице они выглядели тоскливо-мечтательными, подобно глазам леди из Шалота, что задумчиво смотрит в окошко. Кожа Серены поражала бледностью, а каштановые волосы — гладкостью, доказывавшей, что производители кондиционеров не зря расхваливают свой товар.
Из-за блеска волос лицо Серены смотрелось белее обычного и больше обращали на себя внимание впадины под глазами. Ярко малиновый свитер лишь подчеркивал болезненность лица. Казалось, она недосыпает или недоедает. А может, и то и другое.
Пэмми говорила, что в недавнем прошлом Серена рассталась с парнем. Я задумалась, не оттого ли она до сих нор страдает. Ее запястья напоминали обнажившиеся перед зимой ветви, что мягко касались окон в гостиной.
— Элоиза, — голос миссис Харрингтон заставил меня очнуться от дум, — ты знакома с Сереной Селвик? Она училась с Пэмми в Сент-Поле.