Я не просто была знакома с Сереной, а даже как-то раз придерживала ее голову над унитазом, когда ей сделалось плохо от пищевого отравления. Пообщаться нам практически не довелось. Однако рассказывать матери Пэмми об обстоятельствах нашего знакомства, тем более перед ужином, было совсем ни к чему.
— Да. — Я наклонилась и чмокнула воздух перед щекой Серены. — Приятно снова встретиться.
Серена привычным жестом поправила волосы, хоть они в том ничуть не нуждались.
— Жаль, что я не застала тебя в Суссексе.
Суссекс. Мое постыдное увлечение. И хорошо, что Серена не застала меня в Суссексе — не видела, как я строю глазки ее братцу. Несмотря на всю робость и идеально уложенные волосы, Серена мне нравилась.
Состроив рожицу, я ответила:
— Наверняка в Лондоне у тебя были дела поважнее. А я почти безвылазно сидела в библиотеке.
— Колину ужасно неловко, что пришлось так срочно уехать.
Я пожала плечами:
— Ерунда. Я очень благодарна ему и за то, что он пригласил меня.
— Разумеется, он уехал срочно. На то была веская причина, — вставила миссис Харрингтон.
В самом деле? Я вопросительно взглянула на нее. Что происходит?
— Надеюсь, ваша мама скоро поправится, — сказала миссис Харрингтон Серене. — Как же я испугалась!
Поправится? Испугалась?
Серена живо закивала:
— Спасибо. Очень мило с вашей стороны, что прислали цветы.
— Ничем другим, увы, не могла помочь.
Я, чувствуя себя круглой дурой, поспешила включиться в разговор:
— Ваша мама заболела?
— Колин тебе не сказал? — с неподдельным изумлением спросила Серена. — А я подумала…
Я покачала головой и постаралась выглядеть так, как надлежит всякому вежливому человеку, который обеспокоен нездоровьем ближнего. Зря я не выпила больше водки. Мою душу, словно ползучее растение, стало оплетать недоброе предчувствие.
— Мама Серены попала в автокатастрофу, — сказала миссис Харрингтон. — В Венеции, правильно?
— В Сиене.
— О Боже! — пробормотала я, не найдя иных слов. — Какое несчастье!
— Она отделалась лишь ушибами, — торопливо проговорила Серена. — И сломанным ребром.
— О Боже! — повторила я. — Как страшно!
— Подобных звонков, — произнесла миссис Харрингтон, переводя взгляд на болтавшую с друзьями Пэмми, — боишься больше всего в жизни.
— Даже представить жутко, — сказала я.
И вернулась мыслями в тот день.
Мы только-только приехали из Донуэлла, когда у Колина зазвонил сотовый. Я прекрасно помнила эту минуту. Взглянув на номер, он быстро пожелал мне доброй ночи и пошел прочь. Тогда я решила, это из-за того, что ему не терпится поскорее от меня отделаться.
— Я не смогла поехать, а Колин вылетел первым же самолетом и пробыл с мамой неделю. — Серена принялась теребить край свитера и немного склонила голову, очевидно, чувствуя себя виноватой.