Ее руки, поглаживающие его, стали жаркими и липкими.
— Я знаю, я хочу сказать, я читала и слышала, как трудно избавиться от пристрастия к кокаину… или ты сидишь на крэке? — Вопрос прозвучал совершенно искренне, иронии в нем не слышалось. — Тебе нужна помощь.
Пепп никогда в жизни не лишался чувств. А тут у него прервалось дыхание, перед глазами все поплыло, тело превратилось в кисель. Но невероятным усилием воли он не позволил себе отключиться, выпрямил спину, расправил плечи, набрав полную грудь воздуха, проревел:
— Сэмми!
— Я знаю. — Она вытерла глаза бумажной салфеткой. — Я понимаю, что я — последний человек, с кем бы ты хотел говорить об этом. И уж конечно, тебе бы не хотелось, чтобы я об этом узнала.
— Кто наболтал тебе эту чушь?
— В школе нас постоянно предупреждали о вреде наркотиков, папа. Даже ты приезжал раз в год и говорил нам о том, как опасно привыкание к наркотикам. И в колледже…
— Сэмми, где ты слышала, что я употребляю наркотики?
— О, папа…
— Твоя мать позвонила тебе в последние день или два и сказала, что я на наркотиках? Отвечай, да или нет.
— Да.
Кипя от ярости, Пепп глубоко вдохнул. Он-то считал, что его близость с дочерью, ее пребывание в колледже, далеко от дома, делает ее неуязвимой к инсинуациям Марты Джейн.
— Ребята всегда говорили, что наркотики могут попасть в округ Гриндаунс только с твоего…
— Они в это верят только по молодости! И в округе Гриндаунс чертовски мало наркотиков!
— Но они есть.
— Наркотики есть везде! Ты знаешь, сколько раз мы арестовывали распространителей этой дряни? — Неожиданный поворот разговора так поразил Пеппа, что он напрочь забыл цифры, которые всегда знал назубок.
— Да, — Сэмми отвела глаза. — Уничтожение конкурентов, так, папа? Об этом говорили всякий раз, когда ты…
Сандвичи и стаканы с чаем стояли рядом с сумочкой и книгой Саманты.
Ни Пепп, ни его дочь не притронулись к ним.
— Сэмми, ты действительно веришь, что я употребляю наркотики?
— Папа, ты посмотри на себя! Когда мы встретились, у галереи, ты сразу ткнулся мне в плечо, чтобы я не видела твоего лица. Глаза у тебя стеклянные. Нос красный. Губы пересохшие.
— Господи, да у меня простуда. Я не хочу заразить тебя.
— Конечно. Ты научился скрывать свою дурную привычку, ты знаешь все уловки. У тебя простуда. Поэтому ты такой бледный и тебе так трудно дышать? И где солнцезащитные очки, с которыми ты обычно не расстаешься?
— В кармане рубашки. Ты же знаешь, я ношу их по предписанию врача.
— Знаю.
— Сэмми, — Пепп старался говорить спокойно, — такого потрясения я не испытывал никогда в жизни.