— У тебя часто бывают смены настроения. — Тон Сэмми не оставлял сомнения в том, что она излагает очевидное. — Когда ты со мной, с другими людьми, все нормально. Со мной ты всегда вел себя как ребенок. С людьми, которых знаешь всю жизнь, — как незнакомец. А как только появлялась мама, ты превращался к скалу.
— У меня есть чувства. Я реагировал.
— Ты куда-то уезжаешь, пробегаешь сто миль, а потом не спишь всю ночь, притворяясь, будто читаешь. Кого ты надеялся обмануть, папа?
— Сэмми, сейчас скажи мне только одно: твоя мать говорила тебе о том, что я употребляю наркотики, злоупотребляю ими, пристрастился к ним, контролирую их продажу, до того, как я сказал ей, что подаю на развод?
— Нельзя употреблять наркотики, не пристрастившись к ним, папа. Все наркоманы думают, что могут покончить с этой привычкой в любой момент. Конечно же, я уверена, мой папочка — настоящий мужчина, и думает, что уж он-то сможет удержать под контролем свое пристрастие к наркотикам. Но это никому не под силу!
— Спасибо за лекцию. Теперь отвечай на мой вопрос.
— Она сказала мне только то, что я знала и без нее.
— Черта с два.
Сэмми вытащила из державки все салфетки и уткнулась в них лицом.
— Ты пытался застрелить Теда Каллистера.
— Никогда.
— Пытался. Когда он пришел к нам в дом.
— Сэмми, если бы я пытался застрелить Теда Каллистера, я бы его застрелил.
— Еще чуть-чуть, и застрелил бы.
— Парень-то никудышный. Сейчас сидит в техасской тюрьме за изнасилование! Это я точно знаю.
— Ты выстрелил в него через окно.
— Я выстрелил в воздух! Он уже третью ночь подряд отирался около нашего дома в два-три часа утра. Мне надоело говорить с ним. Ты хотела стать его жертвой?
— Ты сказал, что он пытался украсть наших кур.
— Я пытался как следует напугать его. И напугал! За это ты должна меня благодарить.
— У нас не было кур. — Сэмми рыдала. Вновь потянулась к руке отца. — Папа, у тебя были галлюцинации!
— Ерунда! — яростно зашипел Пепп. — Мне надо было напугать его. Я выстрелил в воздух через окно спальни. И превратил все в шутку. Все знали, что кур мы не держим. Что еще мне оставалось? Парень к тому моменту ни в чем не провинился, просто докучал нам. Разве что угонял автомобили, чтобы покататься.
— Конечно, у тебя на все найдется рациональное объяснение.
Пепп попытался вернуться в реальный мир, представил себе, как это выглядит со стороны. Он, мужчина средних лет, в форме шерифа, за столиком в баре-заку- сочной аэропорта, рядом с плачущей молодой женщиной, то и дело хватающейся за его руку.
— Сэмми. Мы, похоже, не понимаем друг друга. Как насчет того, чтобы отменить полет, остаться дома на несколько дней…