– Кабы люди! Там пара рабов вкалывает. Хозяин поймал алкашей каких-то, никуда их не выпускает, охраняет — с собаками, на ночь запирает… Просто нечеловеческие, можно сказать, условия! Они и за свиньями ходят, и кроликам сено заготавливают…
– Много там хрюшек?
– Ой, много! Сотни две одних поросят, да сотни три кроликов!
– Хозяин, говорите, дядька серьезный?
– Просто жуть! Мы сами чуть к нему не угодили, хорошо, вовремя скумекали и дали деру. Хотя кормит неплохо, чтоб силы были у людей махину эдакую по хозяйству ворочать.
– Это мне подойдет. Так, ребята. Надо одного хмыря на ту ферму препроводить!
– Проще простого! — в один голос отрезали ребята. — Где он?
– Он сейчас на одной дачке загорает. Но ночью я привезу его к вам. А вы как его туда переправите?
– На попутках. Да это уже наша проблема. Ты, главное, это…
– Денежки не забудь, — подсказала Люся.
– Деньги — тоже не проблема. Главное, доставить товар по назначению! Я потом проверю.
Мы договорились, что часа в два ночи я подъеду с «товаром» на это же место. Люся с Васей пообещали ждать меня здесь.
На даче все было по-прежнему. Связанный Зосимов сидел на стуле. Правда, его перевели в другую комнату. Алина с Юлианой караулили его по очереди — полчаса одна, потом столько же другая. Дело в том, что сидеть рядом с патологоанатомом действительно было не очень приятным занятием. Он то жаловался, то уговаривал отпустить его, то начинал угрожать, а если ему затыкали рот кляпом, плакал, как женщина.
– Раньше надо было плакать, когда ты труп ребенка из морга утащил! — заключила Юлиана и стала накрывать мне на стол.
Я села попить кофейку и рассказать девочкам, что я нашла в квартире нашего пленника и куда договорилась его спровадить сегодня ночью.
– Там ему самое место! Трудотерапия еще никому не мешала, — согласилась Алина.
– Ой, девчонки, а может, отпустим его? Он свое, по-моему, уже получил, — вдруг предложила Юлиана.
– Что, жалко его стало? Они-то твоего Ванечку, небось, не жалели!
Алина в сердцах сыпанула пять ложек сахара в свою чашку.
– Нет, отпускать его нельзя, это однозначно. Он на нас жаловаться побежит… сами знаете, куда. — Я налила в свою чашку кипяток.
– Полина, а с деньгами что мы сделаем? — Юлиана смотрела на меня даже с каким-то испугом.
– Переведем их детскому дому.
– Все?!
– У нас же еще деньги Хомякова остались, забыли? На них нам еще предстоит и с главврачом роддома разобраться…
Мы долго сидели и беседовали, потом я предложила поспать хоть несколько часов, так как ночью нам предстояла серьезная работа.
В начале второго Юлиана разбудила нас.