Она прикусила губу от смущения. В глазах блеснули искорки веселья.
— Так, — согласилась она, с трудом сдерживая смех. — Тебе нужно было стать адвокатом, а не врачом. У тебя всегда наготове очень продуманная линия защиты.
— В следующей жизни обязательно воспользуюсь твоим советом, — согласился он и спросил: — Ты включила меня в состав вашей экскурсионной группы?
— Конечно. Я уже попросила Эстеллу. Между прочим, она сказала, что к нам и так записалось очень много людей, но ради меня для тебя она нашла местечко. Хотя мне показалось, что эта экскурсия тебя заинтересовала больше из-за футбольного стадиона «Бенфики», чем из-за возможности лишний раз посидеть рядом со мной.
— Какое коварство! — всплеснул руками Дронго. — Я еду туда исключительно ради вас, сеньора Машаду, а вы говорите мне такие страшные, несправедливые вещи. Все. Никуда не поеду с вами. Останусь в номере. Голодный и без ужина. Пусть вас замучает совесть.
— Она меня не замучает, — улыбнулась Зулмира, — но если вечером ты случайно окажешься радом с моим номером, можешь постучать…
На этот раз он прикусил губу, и в его глазах появились лукавые зайчики. Он согласно кивнул.
— Пойду к себе, — сказал он, — а то ваши делегаты смотрят на меня не очень-то при- ветливо. По-моему, все африканские и латиноамериканские делегаты готовы убить меня за то, что я отбил самую красивую женщину на конгрессе.
— А европейцы и американцы? — уточнила Зулмира.
— Среди них почти не осталось мужчин, — вздохнул Дронго. — Там слишком много стариков-импотентов и людей другой сексуальной ориентации. Тебе не повезло. У меня еще был выбор — между тобой и твоей подругой Эстеллой. А у тебя выбора нет.
Я здесь такой один…
Она громко рассмеялась, и сидевший перед ними делегат возмущенно обернулся. Зулмира прикрыла рот рукой.
— Вон идет еще один, — показала она в сторону шедшего по проходу делегата. — Он, по-моему, вполне подходит. Хотя внешне он похож на занудного профессора, но, кажется, это еще очень сильный мужчина. Посмотри, какая у него походка и вообще как он двигается.
Дронго посмотрел и нахмурился. Зулмира показывала на Рауля Бельграно. На его «Пьеро». «Значит, внешность не всегда обманчива, — отметил про себя Дронго, — если женщина в состоянии увидеть силу даже под такой «интеллигентской» личиной». Но почему она указала именно на него? Что это? Случайность? Или она намеренно подчеркнула сходство между ними, поскольку знает об их вчерашней встрече? Может быть, человек, ждавший Дронго в его номере, был посланцем сеньоры Машаду? И поэтому она была так уверена, что Дронго не появится у нее?