Ночной лес встречал любого вошедшего в него этой ночью влажными объятьями колючих еловых веток и прелым запахом прошлогодней хвои. Небесам не понравился напор темных грозовых туч, они разъярились и вспороли их оболочку вспышкой голубой ветвистой молнии, сопровожденной глухим утробным громовым рычанием. Ринувшиеся вниз потоки воды быстро опустошили небесные хляби, и далее только моросящий дождик, более похожий на густой туман с плавающими в нем каплями воды, беспокоил лесную жизнь в древесной чаще. Поеживаясь от ночной прохлады, в мокрой, отжатой на бегу одежде, Михалыч осторожно пробирался к их строящемуся дому, стараясь не потерять ориентиры в глубине леса. Вот обойдены огороды, вот засеянное поле с первыми всходами, вот уже новая пажить осталась позади, а к старой, где расположились лагерем пришлые воины, даже соваться не следует. Бррр… холодно, хорошо хоть обувь сухая, благодаря маленьким радостям цивилизации в виде полиэтиленовых пакетов. В них перед тем, как войти в воду, были тщательно упакованы сапоги и патроны с чистой тряпицей. Потом егерь сложил свертки в вещмешок и, спустившись с крутого обрыва, тихо вошел в воду, стараясь раньше времени не потревожить охранение. Если бы еще хватило пакетов на одежду… Ну да ладно, зато не расслабится… если не заболеет, конечно. Тем более, пересекать редкие просветы меж лесными массивами пришлось ползком по холодной земле, щедро пачкая майку со штанами пятнами густо пахнущей июньским разнотравьем смесью влажной травы пополам с глиной. Да и смытая наполовину с лица сажа наверняка придавала дополнительный колорит вышедшему наконец к месту назначения Михалычу.
Сруб вместе с огородиком был поставлен саженей (вот, уже привязалось… надо же) в ста пятидесяти от пажити, и была надежда, что за короткий вечер пришлые (а сам как будто местный, ха!) не успели исследовать эту часть леса. Однако, зайдя с дальней от веси стороны, капитан в отставке ощутил, как его внутренний голос заартачился, собираясь из этой отставки выйти. Не пойду, и все. Видимо уже успел восстановить отголоски былых навыков, подобно тому, как любитель побренчать в молодости на гитаре, начинает лет через десять перебирать струны уже немного рассохшегося и пооблупившегося инструмента и минут через пять выдает нечто похожее на мелодию.
- И че это ты не пойдешь? - спросил сам у себя капитан.
- А ничо… вот буду тут сидеть до посинения…
- Это ты могешь… Ну ладно, тогда полежим, вот только осторожно заползу… вот сюда… под ракитовый кусток, надеюсь, что никто ничем сюда швыряться не будет… Авхг… какой к черту ракитовый, это шиповник какой-то… Выполю завтра к чертовой матери…