Чингисхан. Великий завоеватель (Хара-Даван) - страница 108

Во время приготовления к этому походу Чингисхан, рассчитывая воспользоваться богатыми средствами завоеванных цзиньских областей, особенно хлебом и тканями, был удивлен, когда ему доложили, что ничего этого в запасах не имеется. По этому поводу старшие военачальники представили, что ввиду отсутствия пользы для государства от оседлого китайского населения его следовало бы поголовно истребить и его земли обратить в пастбища для кочевников. Против этого восстал Элюй-Чуцай, объяснив все выгоды, которые можно извлечь из трудолюбивого оседлого населения при умелом обложении его прямыми и косвенными налогами, и представив тут же краткий проект такого обложения. Чингисхан согласился с ним и поручил привести проект в исполнение.

В феврале 1226 года Чингисхан вступил на тангутскую землю, предав ее огню и мечу. Поход увенчался полным успехом. Тангутский царь был разбит в поле, столица его Нин-ся осаждена. Открывалась возможность, продолжая осаду одной частью войска, другою — вторгнуться с востока в земли, еще оставшиеся под властью цзиньского императора и, таким образом, дать энергичный толчок затянувшейся после смерти Мукали китайской кампании. Это и была, вероятно, одна из причин, почему престарелый монгольский монарх принял лично начальство над назначенной в тангутскую экспедицию армией и почему эта последняя была доведена до внушительной цифры 130 000 человек. Однако смерть положила предел дальнейшим начинаниям Чингисхана.



Развалины Хара-Хото — тунгутского города, входившего в империю Чингисхана

Еще зимой 1226–1227 года на облавной охоте на диких лошадей он упал с коня, который, чего-то испугавшись, шарахнулся, и уже после этого случая старый хан почувствовал себя плохо. Созванный военный совет решил приостановить поход до выздоровления императора, распустив армию по домам. В качестве мотива этого решения было приведено то, что тангуты как народ оседлый никуда укочевать не могут, так что всегда будет возможно снова приняться за них. Но Чингисхан с этим решением не согласился, справедливо указывая, что такой отход армии неприятелем может быть приписан слабости монголов, а это придаст ему новые силы для продолжения борьбы.

— Клянусь Вечно Синим Небом, — воскликнул он, — лучше я умру, но потребую отчета от тангутского царя!

Таким образом, война продолжалась.

Между тем здоровье Чингисхана клонилось все более к упадку. Летом 1227 года к нему прибыли послы от цзиньского императора с просьбой о мире. Чувствуя, что ему уже не суждено лично повести свое войско против этого заклятого врага и предвидя неизбежные трения, которые на первое время после его смерти должны были возникнуть в верховном управлении, он согласился на заключение просимого мира, решив в своих мыслях, что это будет лишь временное перемирие, впредь до восстановления в государстве нормального порядка.