— А ты веришь в духов? — спросил я. Она посмотрела на меня долгим, чуть насмешливым взглядом.
— На свете много чего есть, даже самый мудрый не все знает… Я, может, не стану верить в духов, если ты скажешь, куда могут деваться люди, пропасть без следа… Не знаешь?.. А я знаю — только к Харги! — закончила она убежденно, и у нее нервно задергались уголки рта.
— У нас на Ямбуе в этом году тоже пропали два человека: один весною, а второй недавно.
— Лючи? — удивилась она.
— Да, русские.
Лангара поражена не меньше меня. Задумывается. Потом шепчет:
— Видишь, духи шибко гневаются: сколько людей брали — и все мало. Ты искать будешь?
— Да. Мы должны найти их хотя бы даже мертвыми.
— Скажи, какой дурной проводник таскал твой люди на Ямбуй, в это худое место?!
— Маймаканские каюры.
— А-а, маймаканские могли не знать, что на Ямбуе стоит чум Харги. От них эта гора далеко.
— А вы хорошо искали пропавших?
— Как искать будешь, если нет следа?
— Вот уж зря свалили на злого духа. Надо было узнать, почему погибли люди.
— И ты не ходи к Ямбую — пропадешь! — говорит она, пронизывая меня умными глазами.
Ну и дела! Я, кажется, готов поверить, что на этом далеком гольце, у границы Алданского нагорья, действительно властвует злой дух Харги. Но в образе кого? На двух или на четырех ногах?
Лангара, вплотную приблизившись ко мне, пытается отговорить меня.
— Послушай, кто пропал на Ямбуе, ты даже следа их не найдешь, да и зачем тебе мертвый? Не ходи. Зачем напрасно тропу топтать? Лучше пойдем с нами вершину Худоркана, дикий баран добудем, мясо жирное кушать будем. Э-э, какой это мясо! — Она сладко причмокнула пустым ртом. — Ел?
— Много раз ел, Лангара. Хорошее мясо. Но спасибо за приглашение. Ты мне сейчас такую задачу задала — не до баранов. Скоро к Ямбую еще наши люди придут, как бы и с ними чего не случилось. Надо торопиться туда.
— Не хочешь?.. Подумай, атыркан[4] хорошо тебе толмачит. Когда в потках нет мяса, невесело кочевать по тайге. — И она, видимо вспомнив о вечерних своих обязанностях на стоянке, отошла от костра, но вдруг вернулась, ткнула мне в грудь разлохмаченным концом посоха.
— Думаешь, ты сильнее Харги?
— Человек сильнее всего.
— Пустая думка! — бросила она с досадой и торопливыми шагами ушла к чуму.
Кто-то осторожно подкрадывается ко мне сзади. Это Битык, окруженный детворою всего стойбища. Он не сводит с меня глаз, шагает неслышно, поднимая высоко ноги. В руках у него небольшой, красиво изогнутый лук из тяжелого лиственничного дерева. Тонкая жильная тетива одним концом наглухо прикреплена к луку, другой же конец свободен, чтобы не держать дерево в постоянной напряженности.