Я толкнул Карарбаха локтем в бок, показывая на себя, на него и на Ямбуй.
Он утвердительно кивает головой.
— Потом ты помни, — говорит мне Лангара. — Если Карарбах тебя приведет близко амакану — Загря будет мой. Ты так сам сказал.
— Да, да, я отдам тебе и Загрю, и палатку, и спальный мешок, лишь бы он помог нам убить людоеда.
Старушка довольная подходит к Загре, приседает на корточки, любовно гладит кобеля.
Идем с Цыбиным умываться к расплескавшемуся по широкому руслу ручью. В лужах ледок после первого заморозка. Он хрустко лопается под ногами, взрывается мелкими брызгами. На камнях перламутровые узоры. А там, где вода плесками покрывает валуны, красуются башни, замки, ансамбли сложных сооружений.
— Слушайте, Цыбин, возьмите одного из проводников, пойдите на марь к озерам и там, против мыса, где похоронены ребята, устройте засаду. Оттуда будете наблюдать за склоном Ямбуя, куда пойдем мыс Карарбахом. Возьмите бинокль. Если увидите медведя — подожгите дымный костер, приготовив его заранее, если же медведя обнаружите возле нас — дайте два выстрела, один за другим, и мы будем знать, что близка опасность. Но это не все и не главное. Вы можете на месте столкнуться с медведем. Мне не нужно объяснять вам, что это значит. Способны ли вы на такую встречу?
— Ну и дальше?..
— Вы не обижайтесь. Это не входит в ваши обязанности по работе, и если вы чистосердечно откажетесь — никто никогда не узнает о нашем разговоре и не упрекнет нас.
— Это моя обязанность, и я пойду. Кого из эвенков советуете взять?
— Поговорите с Долбачи, он надежный проводник, великолепно ориентируется в тайге. Имейте в виду, пойдем на два-три дня, больше у нас не будет времени. Или — или! Понимаете?
Мы вернулись к палаткам. Я позвал Долбачи. Мне не нужно было его упрашивать.
— Как скажешь, так и будет, — ответил на мое предложение эвенк, торопливо запихивая в рот толстый ломоть лепешки и такой же кусок копченки.
Ко мне подходит Загря. Садится рядом, закидывает голову, смотрит на меня в упор печальными глазами. Вид у него неважный. Он плохо ест и за все утро первый раз встал. Ему надо отлежаться. Собака как будто понимает мои мысли и едва заметным движением касается своим телом моей ноги. Я глажу его по мягкой шерсти. Он, видимо, принимает мой жест как знак согласия взять его с собой, вытягивается, качается на слабых ногах взад-вперед, виляет хвостом, уже готовый следовать за мною.
— Нет, нет, Загря, ты не пойдешь!
Но он знает, не было случая, чтобы мы ушли из лагеря без него, — продолжает радостно потягиваться.
— Павел, — зову я радиста. — Привяжи Загрю и не отпускай. Завтра я приду за ним. Не забудь сегодня передать в штаб о событиях вчерашнего дня.