Небо. Парашют. Юноша (Царева) - страница 118

– Вы родственники гражданки Метелкиной? – спросил он.

И прежде чем я успела раздраженно ответить, что к гражданке Метелкиной мы никакого отношения не имеем, Кирилл вскочил на ноги и схватил доктора за рукав:

– Да, Инги Метелкиной! Это я. То есть я ее родственник.

Кто бы знал, чего мне стоило не фыркнуть – вот уж никогда бы не подумала, что у нашей местной порностар такая непритязательная фамилия. Но ситуация не располагала к идиотскому хихиканью.

– Брат, что ли? А паспорт у вас есть? – нахмурился врач. – Она проснулась. Но в палату мы пускаем только родственников.

– Что за идиотские правила? – кипятился Кирилл. – Нет у меня паспорта. Может быть, я ее муж!

Я закашлялась.

– Муж? – Мне показалось, что врач взглянул на него с любопытством.

– Муж, – твердо ответил мой любимый мужчина.

А на то, что мое горло почти сорвано от надрывного красноречивого кашля, он внимания почему-то не обратил.

– Ладно. – Доктор, видимо, решил, что Калинин проходит его внутренний фейс-контроль. – Можете зайти. Только тихо и ненадолго.

По-прежнему не глядя на меня, Кирилл устремился в палату. Помявшись, я последовала за ним. В дверях он обернулся и еле слышно сказал:

– Сань, а тебе лучше здесь подождать.

– Хорошо, – одними губами ответила я.

Впрочем, дверь в палату он не прикрыл, и прислонившись к косяку, я могла без труда наблюдать за происходящим в палате.

Инга лежала на койке у окна, ее загипсованная нога была привязана к специальной металлической трапеции. Не могу сказать, что выглядела она плохо. Видимо, яркий солярийный загар скрыл бледность ее лица. Краем глаза я отметила, что ногти на пальчиках ее загипсованной ноги покрыты темно-вишневым лаком. И вообще она смотрелась по-кинематографичному красиво – именно так выглядела бы захворавшая красавица из какого-нибудь сериала, над наигранными страданиями которой пускали бы потайную слезу домохозяйки. Она была красивой, притихшей и беспомощной. Ее хотелось опекать и защищать.

Я не слышала, о чем разговаривали эти двое.

Инга повернула к нему лицо, она улыбалась. Кажется, впервые я видела искреннюю улыбку на ее лице. От улыбки этой она казалась еще моложе. А может быть, все дело в отсутствии косметики – черт его знает. Кирилл что-то весело ей рассказывал. Время от времени он подносил ее узкую руку к губам и мягко целовал ладошку.

А я не знала, умиляться мне или плакать. Странное это было чувство. Если бы пару дней назад мне бы рассказали, что так вот получится, и спросили бы, какой будет моя реакция, я бы без тени сомнения ответила: подойду к Калинину, что есть мочи пну его ногой под зад, попытаюсь с максимально гордым видом покинуть помещение и разрыдаюсь, только исчезнув из их поля зрения. Но сейчас… Сейчас я смотрела на то, как Кирилл Калинин улыбался своей Метелкиной, и с ужасом думала о том, насколько же гармонично они смотрятся вместе.