— Поправиться можно от всего, смотря сколько съесть.
— Вот ты, Лешка, неужели не боишься, что у тебя появится такой жирненький маленький животик? После тридцати мужчины склонны полнеть, ты знаешь?
— Ну, мне это не грозит.
— Это почему еще?
— Потому что стресс — лучшая диета. А при моей работе можешь считать, что я постоянно ее придерживаюсь. Кстати — дарю. Можешь попробовать, никем не запатентовано, мое собственное изобретение.
— Прям, я в какой-то газете видела рекламу: худеем методом стресса.
— Вот видишь, значит, мы с медициной идем параллельными курсами.
— Философ. Так перцы есть будешь?
— Знаешь, когда я сижу напротив человека, который не ест, а смотрит голодными глазами, у меня аппетит пропадает. Положи себе, не мучайся. Давай дернем винца и баклажанчиками закусим. Как там у тебя с ними?
— Готово.
Алексей разлил в бокалы густое красное вино.
— За что пьем?
— За нас, конечно, за наше будущее.
Они чокнулись. Баклажаны действительно удались. Обильно сдобренные растительным маслом, обжаренной морковью и луком, восхитительные дары природы, они ласкали вкусовые рецепторы языка. Потом в ход пошли и щедрые осенние фрукты, пропитанные жарким солнцем уходящего лета.
Вино быстро согрело желудок и слегка затуманило голову. Ляля начала бросать на Алексея многозначительные зазывающие взгляды.
— Леш, давай возьмем конфеты и вино и пойдем в мою комнату?
Леонидов с покорностью обреченной на заклание овцы последовал за ней с подносом на жертвенный алтарь кровати.
Ляля занимала большую комнату в этой квартирке. Она тщательно и с любовью создавала в ней свой маленький мирок, подбирая и облюбовывая каждую вещь с истинным наслаждением созревшей для семейной жизни женщины. На окнах алели розами роскошные занавески, пол устилал ковер, с орнаментом таких же роз, и они же рассыпались гроздьями по светлым обоям. На столе в вазе стояло несколько любимых изнеженных пурпурных созданий, и Леонидову стало стыдно, что забыл купить Ляле цветы.
Они расположились на кровати посреди этого розового рая, Алексей наполнил бокалы вином.
— Нет, хватит пить, — уверенно отобрала у него бокал Ляля и начала расстегивать пуговицы на рубашке.
«Господи, ну зачем я это делаю?» — страдал Леонидов, отвечая на настойчивые поцелуи. Больше всего ему хотелось просто полежать на кровати, переваривая сытный ужин и вечерние новости. Но, как мужчина, он не мог допустить, чтобы жаждущая физической любви женщина не получила свое. Снимая с Ляли свитер, Алексей настороженно принюхался:
— Какими это духами от тебя пахнет?
— «Кензо». Подружка на работе купила, я слегка брызнула. Правда, обалденный запах? Я себе куплю с зарплаты.