— Подготовить огонь по району водокачки! — приказал Заикин Гранаткину, чтобы в случае необходимости поддержать атаку Светличного.
Когда Заикин со штабом и артиллеристами спустился в село и пошел вслед за ротой Супруна, все было уже кончено. Противник был смят и поспешно оставил Додорино. Только в стороне монастыря еще слышались отдельные выстрелы.
После теплого ночного дождя солнечное утро задымило паром. В долине неширокой речки, над порыжевшими камышами, повисли густые хлопья тумана. Откуда-то из осоки вспорхнула стайка чирков. Все это Дремов отметил лишь мельком. Голова его была занята другим. Выслушав короткий доклад Заикина о выполнении задачи, он спешил догнать штаб, надеясь там узнать новости из штаба дивизии. Выскочив на взгорок, он увидел впереди раскинувшееся село. «Золотухине», — прочитал он на карте.
Внизу послышались выкрики, команды. Дремов присмотрелся. Небольшая колонна, голова которой уже остановилась посередине села, подтягивалась. «Они», — уверился он и дернул поводья. Заметив приближение командира, к нему поспешил Великий.
— Решили малость подтянуться, — доложил он.
— Правильно решили, — с огорчением в голосе проговорил Дремов, ожидавший доклада о другом, но, услышав треск приближавшегося мотоцикла, почувствовал некоторое успокоение. «Легок на помине», — выдохнул он, глядя, как выпрыгнувший из коляски лейтенант поспешно направился к нему.
— Вам, товарищ командир, — протянул он пакет. Поняв, что офицер доставил приказ, Дремов позвал начальника штаба.
— На, разберись, а я послушаю разведчика. Выяснил, что творилось у монастыря? — спросил Дремов у Сорокина.
— Точно так, товарищ командир.
— Доложи самую суть.
— Вас понял. Как только рота пошла в атаку, у монастыря послышалась стрельба, но в ту минуту было не до нее. Когда же там грохнули разрывы гранат, спохватился. Взял один взвод и бегом. Только перебрался через глубокий овраг, взрывы стихли, но послышались выкрики и женский визг. Подбежали к ограде. Ворота были раскрыты. Смотрю, а там полный двор народу. Вокруг немецкая охрана с автоматами. Все фрицы в черном. Нас они не замечают. Стрелять? А в кого? — капитан скосился на Дремова, как бы спрашивая у него совета.
— Да. Тут сразу не поймешь, — согласился Иван Николаевич.
— Вижу, один в стороне, с черной повязкой через всю морду, сощурившись, куда-то целится. Посмотрел в ту сторону, а там мальчишка лет пяти привязан к столбу. Рядом, у стены, два здоровых верзилы заламывают растрепанной женщине руки. Догадался, что это она отчаянно кричала. Не успел прицелиться, палец сам нажал на крючок.