Это повергло Конклав в шок. Как враги смогли подобраться так близко и напасть так опустошительно? Даже сомнений в предательстве не возникало. Сильно тонко был подобран момент. Очень верно выбрано время. Но кто был предателем?
Иллию окружили такой защитой, что даже луч солнца без разрешения Конклава не проникал в ее комнату. Даниил был выбран ее Оберегающим. И мальчик принял назначение с гордостью. Это было то, для чего его готовили всю сознательную жизнь.
Они очень легко нашли общий язык с малышкой. Она во всем доверяла своему спасителю, никогда не ставя его советы под сомнения. Проблемы возникли в другом. Ужасная психическая травма и раннее пробуждение такой огромной силы истощили наследницу, приведя к тяжелым физическим недугам. И следующие два года Иллия практически не покидала комнаты. Рядом с ней всегда был Даниил. Другие приходили и уходили, сменялись целители и охрана, но мальчик не оставлял свою подзащитную. У него не было права так поступить, и даже не возникало мысли сделать подобное. Именно для этого его и готовили, не так ли? И он делал все, чтобы подбодрить малышку. Никогда еще мальчик ни о ком не заботился. И Даниил был полностью поглощен этим. Парень был безумно счастлив, когда смог впервые вывести ее на улицу, после долгих месяцев изнурительной болезни.
Конклав закрыл замок для всех. Казалось, что они живут отдельно от всего остального мира. В какой-то своей, странной, но хрупко прекрасной сказке. Здесь не было врагов, только детство. Настолько счастливое, насколько сломленные и покоренные Матери сили" ны, вообще, имели представление о счастье. Из-за столь длительного недомогания наследницы, Конклав отложил начало ее становления на неопределенный срок. Посвящение самого Даниила почти закончилось. И в их жизнях наступил период тихой радости от самого существования в этом мире.
Но один вечер разрушил все, и подорвал веру Даниила в своих учителей. Заставил впервые осознать, к чему его готовят…
Ощутив как притихшая Иллия зашевелилась в его объятиях, Даниил оторвался от воспоминаний. Он отбросил ее волосы, скрывающие лицо, и обхватил его ладонью, вытирая пальцем оставшиеся слезы. Иллия не хотела смотреть ему в глаза, и он не заставлял ее.
— Легче? — Тихо спросил он.
Девушка неуверенно кивнула, так и не встречаясь с ним взглядом.
— Я так давно не плакала. Мне казалось, что я уже не умею этого делать. Десять лет… — Ее голос был хриплым, а выражение лица задумчивым. — Последний раз, я тоже плакала из-за тебя.
Их глаза встретились. Даниил молчал, сейчас еще было не время что-то объяснять. Но его пальцы сжались чуть сильнее, приближая ее лицо. А в ее глазах стояла обида. Но больше всего там было растерянности и неуверенности. И вызов.