Но одна мысль, все же билась за право жить в сознании Иллии, посеянная Селеной. Отчего она так быстро и легко поверила Даниилу? Это было странно…, но Иллии абсолютно не хотелось бороться с желанием полностью довериться мужчине и это после всего, что стояло теперь между ними. Почему? Но мысль ускользала, смываемая потоками воды…
Махнув рукой, рассеивая водяное облако, Иллия взяла полотенце и укуталась в него. И вновь ей потребовалась опора. По привычке девушка старалась не смотреть на свою кожу. Но отчего-то замерла, задумавшись над неожиданной мыслью. Может стоит перестать отрицать то, что изменить не в силах? Она была Дочерью Луны. Хотела Иллия этого или нет. Так стоит ли бороться со своей сущностью, пусть и полученной таким жестоким путем? Не легче ли признать и освободиться? Стать единой в душе? Впервые Иллия пожалела о том, что в ее комнате нет зеркал.
Резкий звук ударяющейся об стену двери вырвал девушку из ее раздумий. Илли повернула голову и встретилась глазами с Даниилом. На лице мужчины было беспокойство и недовольство ее самовольным исчезновением.
— Ты что делаешь, малыш? Зачем встала? — Голос Даниила был сердит. Мужчина стремительно приблизился к ней, но замер, не доходя шага. Только теперь осознавая картину, которая предстала перед ним.
Иллия стояла, укутанная лишь в полотенце, на ее коже блестели капельки воды, прочерчивая причудливые влажные дорожки поверх узора шрамов. Влажные волосы расплескались по плечам, завиваясь в мягкие волны, струясь до середины спины.
Оберегающий судорожно вздохнул, проклиная, что ей был нужен отдых. Его горящий взгляд блуждал по румяной после душа и такой манящей своим теплом коже. А потом он заметил то, что полностью заставило забыть про любой контроль.
Витая серебряная цепочка обхватывала шею Иллии, сбегая к груди, оттягиваемая тяжелой подвеской…
Даниил почти слышал как, с громким звоном в его ушах, разлетаются на кусочки все благие намерения, как рушится его самообладание. Дрожащими от желания пальцами он коснулся нагретых ее теплом камней, задевая такую желанную кожу, сдаваясь на милость Матери и своей страсти к Иллии. Мужчина перевел взгляд на лицо любимой и, увидев в ее глазах ответное пламя, с глухим стоном притянул девушку к себе, не имея более ни сил, ни желания сдерживаться. Кашим жадно целовал ее губы, прижимая Иллию так сильно к своему телу, что между ними не оставалось пространства. Но и этого было мало, Даниил хотел ощущать ее кожу своей так, чтобы пламя пожирало их обоих. Его руки скользили по телу любимой, срывая полотенце, убирая эту тонкую преграду.