— Корки, ради Бога...
К счастью, вмешалась служащая президентской администрации.
— Мистер Мэрлинсон, — уверенно заговорила она, вынимая из кармана жакета записку, — в соответствии с распоряжениями, данными мне мистером Толландом, я должна немедленно проводить вас вниз, на кухню, обеспечить вас любой едой, какую только пожелаете, и попросить рассказать как можно подробнее о том, как вам удалось спастись от верной смерти в акульей пасти... — дама помолчала, — описав себя с ног до головы.
Служащая, судя по всему, произнесла магические слова. Корки тут же бросил костыли и обнял решительную особу, опершись на ее надежное плечо.
— На кухню, любовь моя! — скомандовал он.
Слегка озадаченная сотрудница повела хромающего Корки вниз. Рейчел не сомневалась, что тот на седьмом небе от счастья.
— В моче все дело, — слышался его голос. — Ведь эти отвратительные увеличенные обонятельные лобные доли чуют все на свете!
Когда Рейчел вошла, в спальне Линкольна царила темень. Странно, но кровать оказалась пустой и явно нетронутой. Толланда нигде не было видно.
Возле постели тускло горела масляная лампа. В ее мягком свете гостья смогла различить брюссельский ковер, знаменитую резную, красного дерева, кровать, портрет жены президента, Мэри Тодд... даже письменный стол, за которым Линкольн подписал «Манифест об освобождении рабов».
Совсем не трусиха, Рейчел внезапно ощутила дрожь в коленях. Где же Майкл?
В противоположном конце комнаты трепетала на ветру белая прозрачная штора. Рейчел пошла к окну, чтобы закрыть его, и внезапно услышала доносящийся из шкафа жуткий шепот:
— Мэ-э-э-эри...
Рейчел резко обернулась.
— Мэ-э-э-эри? — снова зашептал голос. — Это ты? Мэри Тодд Линкольн?
Девушка торопливо закрыла окно и снова повернулась к шкафу. Сердце ее стремительно стучало, хотя она и понимала, что это просто глупо.
— Майкл, я знаю, что это ты.
— Не-е-ет, — продолжал собеседник. — Я... не... Майкл... я... Эйб.
Рейчел невольно прикрыла губы руками.
— О, правда? Настоящий Эйб Линкольн?
Ей ответил приглушенный смех.
— Почти настоящий Эйб, да...
Теперь Рейчел тоже улыбалась.
— Бойся! — приказал голос из шкафа. — Очень бойся...
— Но мне не страшно.
— Нет, ты бойся, — убеждал голос. — У живых организмов эмоции страха и сексуального влечения тесно связаны.
Не выдержав, Рейчел рассмеялась:
— Так вот зачем ты позвал меня сюда?
— Пожалуйста, прости, — продолжал голос, теперь уже жалобно, — прошли годы с тех пор, как я в последний раз был с женщиной.
— Оно и заметно, — коротко ответила Рейчел, распахивая дверцу.
Перед ней стоял Майкл Толланд, улыбаясь своей мальчишеской, хулиганской улыбкой. В темно-синей шелковой пижаме он выглядел неотразимым. На нагрудном кармане красовалось изображение президентского герба.