Краев сощурился на залитый солнцем сливочно-желтоватый обрыв и тускло подумал, что и сам до сих пор не удосужился побывать на том берегу. Почему, интересно бы знать?..
Песцов протянул руку, вытянул из пальцев у Краева листок бумаги, ещё раз прочитал, вздохнул и порвал на клочки. Двое мужчин стояли точно посередине мостика, ровно там, где должна была пролегать гипотетическая граница между мирами. Прозрачно-чёрная вода внизу бежала на удивление быстро, с журчанием обтекая коряги.
— Вот такие, брат, дела, — мрачно проговорил Семён. — Прости. Получается, я тебя кинул. На, держи. Устал я что-то…
Он вытащил «гюрзу», резко дослал патрон, рукояткой вперед протянул оружие Краеву. Лицо у него было не просто белое — аж с зеленью. Смесь снотворного с коньяком он ещё как-то мог выдержать, но вот измену и то, что Бьянка мало что ушла, так ещё и опоила его, как последнего лоха…
А главное, кинула Краева. Лишила надежды. Той самой, которая умирает последней.
— Брось, Семён, — отстранился от «гюрзы» Краев. — Убери. Ты что, в самом деле ей верил? Ну и дурак… Впрочем, мы с тобой по жизни оба дураки…
В смысле внешнего вида они с Песцовым нынче были два сапога пара. Олег ещё с утра ощутил приближение приступа и загодя «вмазался» чудотворным лекарством. И… кажется, наступил тот самый день: снадобье отказывалось помогать. Ну, то есть боль явилась не в полном объёме, он по крайней мере стоял тут и разговаривал, вместо того чтобы беспомощно блевать за кустом, корчась на четвереньках… Но сознание беспомощно ворочалось под придавившей его бетонной плитой, и где-то вдалеке звонил колокол, сообщая размеренно и печально: всё. Всё. ВСЁ…
Песцов мрачно молчал. Речка под ними играла белыми бумажными клочками, почему-то не торопясь уносить их вниз по течению. Казалось, журчащие завихрения силились сложить воедино прощальную записку из пятнадцати букв: «Как в море корабли». И почему все красивые бабы такие стервы?..
— Ладно, брат, — сказал наконец Краев, — Не бери в голову. Прорвёмся. Что там на ужин-то обещали?
Голос прозвучал спокойно, ему удалась даже улыбка. Песцов удивлённо посмотрел на него, и Краев повторил:
— Не боись, прорвёмся, старлей. Лучше посидим после ужина, покумекаем, как дальше воевать станем.
Песцов постоял с ним ещё немного, потом буркнул что-то вроде «Ну, до вечера» и ушёл в лагерь, где больше не было ядовитой и непредсказуемой Бьянки. Олег проводил его глазами и вытащил сотовый телефон. Раскрыл и включил, раза этак с третьего попав пальцем по крохотной кнопке…
— Знаю, знаю… — сквозь зубы пробормотал он, когда телефончик честно предупредил его об отсутствии сети. Действительно, на болотах не брал даже «Мегафон», вроде бы местный чемпион по охвату! Однако аппарат у Краева, любившего технические игрушки, был очень продвинутый. Появится сеть — и сообщения, которые будут сейчас введены, отправятся по назначению. А стало быть, те, кому они предназначены, их рано или поздно получат.