«Лысый твой свалил в Йорк, на какую-то распродажу. Надо думать, привезет себе оттуда парочку новых костюмов и шиньон из конского волоса».
Дура бестолковая!
Я, улыбаясь, спрятала телефон.
Кощей, закончив с приготовлениями, пристроился со мной рядом. Мы сидели на подоконнике и курили. Он рассказывал историю написания своей первой песни. Это было, когда он учился в девятом классе. Посвящалась песня какому-то единственно знаменитому месту в их городке, откуда он родом.
Неожиданно в дверь постучали. И, когда Кощей отозвался, в комнату вошла хрупкая девушка, несущая в руках сковородку с чем-то шкворчащим. Ничего не сказав, а только бросив на меня быстрый неприязненный взгляд, она положила на колонку разделочную доску. А сверху поставила сковородку.
Взглянув на Кощея, она спросила:
– Хлебушка принести?
– Не, не надо.
Тогда девушка, с присущим ей покорным видом, подобрала брошенное мной полотенце и вышла.
– Кто это? – в изумлении спросила я.
– Это моя жена, – ответил Кощей. И когда мое лицо перекособочилось от удивления, добавил: – Законная.
– А… а… – Я судорожно пыталась подобрать слова. – А Ксюша знает?
– Да, конечно, все девчонки о ней знают! Но всем же очень интересно, как это бывает… ну, с Кощеем? Думают: «Может, жена – это так, а я одна такая – единственная, неповторимая…» Вон, посмотри, сколько их по Арбату ходит! И все каждый вечер стоят мои песни слушают. А на самом деле им только одного надо…
– Ты меня, конечно, извини, – сказала я, – но мне кажется, ты себе льстишь.
– Льщу, ты думаешь? А давай посмотрим! – Он пошире распахнул створку окна и, до половины высунувшись, покрутил головой. Потом сразу же прикрыл окно. – Вот сейчас, жди!
Шурик демонстративно остался стоять возле окна. И когда с ним поравнялась пара каких-то девиц, они, пошушукавшись, закричали:
– Кощей! Ты сегодня выйдешь?
– Не знаю, как настроение будет.
– Выходи! Нам без тебя скучно!
– Да мне-то что? Идите домой, телевизор смотрите!
– Кощей! Ты злобная бяка!
– Вот тебе раз! Да я бы на вашем месте вообще рта не раскрывал!
Девицы, обидевшись, удалились, агрессивно обсуждая что-то между собой. Кощей повернулся ко мне:
– И ты думаешь, они сегодня вечером не появятся? Да я тебе гарантию даю, будут стоять как миленькие.
– Это все, конечно, хорошо и здорово. Но давай договоримся с тобой. Если наша великая затея осуществится, ты будешь любить своих обожателей. Звезда она ведь до тех пор звезда, пока есть люди, которые делают ее таковой. А ты своими выходками всю народную любовь на корню задушишь.
Кощей долго думал, но так ничего и не успел ответить, потому что под окном раздался «лихой, разбойничий свист».