– Итак, дорогая моя, завтрашний вечер станет для вас решающим, – убежденно сказала графиня. – Государь спрашивал, будете ли вы на балу в ратуше. Несомненно, он уже знает, кто вы и откуда приехали, и желает переговорить с вами завтра вечером. Можно не сомневаться, что дорога во Францию будет для вас открыта.
Элиза рассеянно слушала мадам де Суланж, как вдруг ее посетила одна неожиданная мысль.
– О боже, – воскликнула она, с притворным смятением схватившись за голову, – это все так волнительно, так необычно! Решительно, я не смогу сегодня заснуть. Пожалуйста, Амелия, присмотрите за Жанной. Я должна немного прогуляться и обдумать завтрашний разговор с императором.
Графиня понимающе кивнула; посоветовав Элизе взять экипаж и не бродить по городу в одиночестве. Накинув поверх платья легкий плащ, молодая женщина поспешно спустилась вниз и тут же нашла свободный наемный экипаж. Но куда было ехать? Вспомнив, как Лаваль упоминал название гостиницы «Тигровая лилия», Элиза проговорила эти два слова. Возница кивнул, и спустя двадцать минут экипаж остановился возле старинного трехэтажного здания.
Элиза попросила узнать, в каком номере расположился граф Лаваль и здесь ли он сейчас. Получив удовлетворительные ответы, она велела вознице ждать ее возвращения и с замирающим сердцем поднялась по лестнице. Волнение Элизы было так велико, что небольшой подъем лишил ее последних сил. Господи, неужели она сейчас окажется наедине с Арманом? Только бы он был один, только бы им никто не помешал!
Дверь оказалась не заперта. Осторожно надавив на ручку, Элиза бесшумно прошла в полутемную комнату. К ее огромному облегчению, Лаваль был в комнате один. Он стоял к ней спиной у приоткрытого окна. Арман еще не успел переодеться, лишь снял парадный офицерский мундир, который небрежно валялся на кресле. Тонкая белоснежная рубашка не скрывала очертаний его широких плеч и мускулистого торса. Плотные лосины облегали его бедра и стройные длинные ноги. Элиза вдруг почувствовала, как по всему ее телу разливается жаркое томление. Кровь запульсировала в венах, сердце отчаянно застучало в груди, и с пересохших губ Элизы невольно сорвался протяжный стон.
Арман резко обернулся, и их взгляды встретились. Брови Лаваля изумленно взлетели, в глазах отразилось недоумение. Скинув плащ, под которым ей вдруг стало жарко, Элиза шагнула навстречу Арману, но ее радостная улыбка угасла, натолкнувшись на его холодный взгляд. Не сводя с Элизы мрачного взгляда, Лаваль приблизился и встал напротив нее, скрестив руки на груди. Его губы были строго поджаты, на шее, в распахнутом вороте рубашки, нервно пульсировала жилка.