Этот квартал, как и другие в этом районе, теперь занимали студии и жилые мансарды, а раньше здесь были небольшие мастерские. Сейчас десятиэтажные дома были черными от копоти и к тому же заслоняли солнце.
Нужный мне дом находился примерно в трех четвертях квартала от Шестой улицы. Здание имело довольно унылый вид, весь первый этаж занимала какая-то фотолаборатория. Тротуар перед домом был усыпан мусором и старыми газетами. Я открыла первую дверь, вошла в вестибюль и стала изучать таблички на домофоне. Студия Джеффа, как оказалось, находилась на шестом этаже, там же размещалась некая компания под названием «Нью сенчури видео».
Мне было немного неудобно вваливаться к Джеффу без предупреждения, но я подумала, что он может рассказать больше, если застать его врасплох. Я нажала кнопку домофона и стала ждать. Ответа не было. Я снова позвонила — с тем же результатом. Я уже собиралась повернуться и уйти, когда в домофоне раздался мужской голос, неузнаваемый из-за сильного треска.
— Кто там?
— Джефф? Привет, это Бейли. Я проходила мимо и решила заскочить на минутку. Мне нужно с тобой поговорить, если, конечно, у тебя есть время.
Отлично получилось. Возникла долгая пауза, я было подумала, что он вообще меня не слышал или это был не Джефф. Но тут домофон зажужжал, я толкнула дверь и оказалась в пыльном сером вестибюле. Ожидание лифта затянулось. Я слышала, как он скрипит и скрежещет где-то наверху, между этажами, и решила, что на первом этаже из лифта кто-то выйдет, но когда двери открылись, кабина оказалась пустой. Я поднялась на шестой этаж, причем, минуя каждый очередной этаж, лифт пугающе лязгал.
Я пошла к студии по тускло освещенному коридору, Джефф оставил дверь приоткрытой, и чтобы она не захлопнулась, язычок замка был выпущен. Я открыла ее и вошла в студию, которая оказалась меньше, чем мне помнилось. Все пространство площадью примерно в полторы тысячи квадратных футов было разделено на две зоны — небольшую приемную и собственно студию, где стояли юпитеры, софиты, штативы, а на левой стене висел скатанный в рулон бумажный задник. Длинная правая стена почти вся состояла из окон, тусклых от глубоко въевшейся городской грязи. В студии было абсолютно тихо, словно кто-то выключил звук. Джеффа не было видно, хотя на письменном столе горела лампа с изогнутым штативом, свет горел и в небольшом кабинете, оборудованном в глубине студии.
— Джефф, ты здесь? — позвала я. — Есть тут кто-нибудь?
Джефф бесшумно вышел из кабинета и закрыл за собой дверь. Он был в футболке оливкового цвета, свободных брюках цвета хаки, сидевших низко на бедрах, и босой — ни обуви, ни носков. Пока он шел ко мне через открытое пространство, его руки без дела болтались по бокам. Джефф не из тех, кто нервно теребит волосы или трогает лицо.